Бывали хоть раз на подводной лодке? А я была Правда, с детьми там делать нечего
Занесло меня нечаянно в Калининград. Ну, и как на подводную лодку не забежать посмотреть! Тем более, что в мире совсем немного настоящих подводных лодок, куда можно просто так взять и залезть, всё посмотреть. Кстати, в сам музей мирового океана мы, увы, так и не попали. Ну и ладно. Зато я в подводной лодке побывала, бе-бе-бе)))
Подводная лодка Б-413, Калининград.
Цена билета — 300 рублей со взрослого. Добраться до музея не сложно, он практически в центре города находится, можно хоть на автобусе, хоть на такси. Парковки я не заметила там. Но во дворах довольно много места, можно найти куда приткнуться. Подводную лодку нашли быстро, она прямо напротив весьма заметного здания музея мирового океана, там мы и купили билеты:
У меня никогда не было отношений // Что со мной не так?
Подводная лодка Б-413, Калининград
Кстати, при посещении советую учитывать тот факт, что это настоящая подводная лодка. Туда нужно залезть, спуститься по довольно крутым ступенькам, пробираться через люки. Да элементарно даже преодолеть трап:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Так что если у вас коляска с ребенком, то это мимо. Если проблемы с суставами — тоже мимо. Так же учитывайте, что между отсеками в подводной лодке вам нужно будет пролезать, а лазы небольшие и ступеньки там очень-очень крутые:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Вон Мишка кряхтит и лезет как Винни-пух в гостях у кролика:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Подводная лодка Б-413, Калининград
С детьми дошкольного и младшего школьного возраста делать там нечего. И не потому что навернуться могут, а им просто роста не хватит заглядывать в окошки тех же кают, рабочих мест. Всё это на уровне груди взрослого человека. Ну, или вам придется постоянно ребенка поднимать туда-сюда всю экскурсию.
Вообще, экскурсия больше рассчитана на взрослых мальчиков. Там же радость, сколько всего классного можно потрогать, повертеть. Тем более, что многие так и не служили, максимум военная кафедра в университете и танк издалека на 9 мая. А тут такая большая игрушка и можно трогать:
Выбор первой лодки. Муки выбора лодки. ПВХ, РИБ, КАТЕР
Подводная лодка Б-413, Калининград
Но и девочкам там тоже есть чем заняться. Например, мне всегда было интересно увидеть вживую каюты, как вообще устроен быт на подводной лодке. Например, как там готовят и кушают, пространство же сильно ограниченное:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Подводная лодка Б-413, Калининград
Подводная лодка Б-413, Калининград
Места там очень мало! Это реально нужно быть довольно невысоким и худеньким. Например, я бы не уместилась на такой маленькой кровати, пятками бы упиралась в стену:
Подводная лодка Б-413, Калининград
А это кабинет врача, там можно и спать, и чинить людей на столе:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Офицерские каюты малость попросторнее, но они нереально махонькие, я бы долго в таких не смогла бы находится, стены и потолок давят прям:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Подводная лодка Б-413, Калининград
Конечно, мне было очень интересно, что там с туалетом и душем. На корабле их два всего и выглядят малость безрадостно:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Подводная лодка Б-413, Калининград
Душ на фото не видно, он сверху-сверху. Условия реально спартанские для моряков. Даже водолазные костюмы испытание еще то на самом деле, тяжелые и неповоротливые:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Там же пока одел, уже утомился и ничего не нужно. А люди в этом работали. Кстати, рабочие места тоже крохотные, каморочки:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Подводная лодка Б-413, Калининград
В секретной комнате, как я ни старалась, но ничего разглядеть не смогла:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Секретная часть на то и секретная. Видимо. Зато я с удивлением узнала, что подводные лодки оказывается штука довольно древняя:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Макет первой подводной лодки:
Подводная лодка Б-413, Калининград
Не смогла не хихикнуть, вспомнив мультик футурама и как Бендер пытался избежать обновления. Ну, где он деревянным стал и сбежал на остров других роботов, которые не смогли принять обновление и прогресс.
Итого.
Мне очень понравилось в подводной лодке, было интересно, аудиогид хороший. Мне кажется, что это место определенно стоит посетить и увидеть всё своими глазами, потрогать, узнать что-то новое. Да, подводная лодка старая, ее в 60 годах спустили на воду и она давно списанная. Но все равно впечатляет)))
Благодарю за внимание к отзыву! Надеюсь, что он окажется для вас полезным))
Достоинства
- Было очень интересно!
- Недорогие билеты
- Познавательно
- Расположение в центре города
- Сохранили в первозданном виде
Источник: irecommend.ru
«Жизнь будто остановилась» Муж и жена 117 дней выживали на плоту в океане. Им пели киты и помогали черепахи
В конце ноября стало известно о смерти Мориса Бейли. В 1973 году он и его жена Мэрилин Бейли потерпели кораблекрушение в Тихом океане и четыре месяца выживали на надувном спасательном плоту в окружении сотен морских животных. «Лента.ру» вспомнила невероятную историю их выживания.
4 марта 1973 года Мэрилин и Морис проснулись до рассвета. Их яхта шла мимо судна, освещавшего море мощным прожектором. На палубе столпились матросы и следили за рыскающим по волнам лучом. «Что им нужно?» — спросила Мэрилин. «Рыбаки, наверное, — предположил Морис. — До суши не так далеко».
Когда корабль остался позади, яхта содрогнулась от мощного удара. «Мы переглянулись, и я бросилась наружу, — писала потом Мэрилин. — Cо стороны кормы из кокпита был виден громадный кашалот. Возле него темно-синее море стало красным». На теле животного зияла огромная рана, из которой хлестала кровь. Кит умирал и скоро ушел под воду.
Они не сразу заметили полуметровую пробоину, которая появилась под ватерлинией после столкновения с китом. Через нее в трюм медленно, но верно поступала вода. Мэрилин бросилась к помпе, а Морис попытался заткнуть дыру запасным парусом, подушками и другими вещами. Все тщетно — вода продолжала прибывать.
Через 50 минут после столкновения с кашалотом супруги перебрались на спасательный плот. Яхта, с которой было связано столько планов и надежд, гибла у них на глазах. «Те рыбаки утром были китобоями, — мрачно произнес Морис, когда под водой скрылся кончик мачты. — Наша яхта кашалоту не повредила бы. Он был уже ранен. И напал потому, что принял нас за них».
Большое приключение
Плавание было идеей Мэрилин. В 1966 году, через четыре года после свадьбы, она предложила Морису продать дом, купить яхту и поселиться на ней. Поначалу это казалось ему безумием. Супруги жили в Англии, и их профессии никак не были связаны с морем: Морис был наборщиком в типографии, а Мэрилин работала в налоговой службе. Но ее энтузиазм оказался заразителен, и в итоге он согласился.
Через два года они стали обладателями небольшой яхты, которую окрестили Auralyn. В течение следующих четырех лет почти весь заработок уходил на подготовку к путешествию. Супруги решили, что поплывут в Новую Зеландию, чтобы начать там новую жизнь.
В июне 1972 года Auralyn покинула порт на юге Великобритании и взяла курс на запад. Морису к тому времени исполнилось 40 лет, Мэрилин был 31 год. Они вышли из Ла-Манша, прошли Кельтское море, побывали в Испании и Португалии, заглянули на Мадейру и на Канарские острова. В каждом порту Мэрилин отправляла открытку матери, которая осталась в Англии.
Им понадобилось девять месяцев, чтобы пересечь Атлантический океан и достичь Северной Америки. После нескольких остановок на Карибских островах они добрались до Панамы. Оттуда Мэрилин отправила последнюю открытку на родину. Затем Auralyn прошла по Панамском каналу и оказалась в Тихом океане.
Катастрофа произошла через семь дней. Яхта столкнулась с умирающим кашалотом, пошла на дно, и у супругов остался только крохотный плот. «Все пропало — наши мечты, наше большое приключение, — писал Морис. — Жизнь будто остановилась. Ничто не казалось важным»
Мэрилин спасла с тонущей яхты маленькую плитку, коробок спичек, карту, секстант, компас, резину и клей, несколько ножей, пластиковые кружки, пару ведер, фонарик, ножницы, бинокль и шесть сигнальных шашек. Кроме того, на плот перенесли почти 40 литров пресной воды и запас консервов, которого могло хватить на несколько недель.
Плот был накрыт тентом, но лежать под ним мог только один человек, другому просто не хватало места. К счастью, Морис успел накачать надувную лодку, которую захватили в плавание на всякий случай. Ее привязали к плоту веревкой.
Кораблекрушение произошло в районе активного судоходства, поэтому Морис и Мэрилин не сомневались, что их быстро спасут. Они коротали время за игрой в самодельные карты и домино. Морис читал гранки «Техники безопасности и выживания в море» — последней книги, которую он набрал в типографии. Мэрилин вела дневник, рисовала кошек и платья, а на одной странице начертила план новой яхты. Они решили, что купят ее после возвращения и поплывут в Патагонию.
Через восемь дней Мэрилин и Морис увидели первый корабль. Они кричали, махали руками и потратили все сигнальные шашки, но он не остановился. Через несколько дней на горизонте появилось другое судно. Чтобы привлечь внимание его команды, пришлось поджечь лишнюю одежду, но их не заметили и на этот раз. «Несмотря на все наши сигналы, корабли не хотят нас видеть, — написала в дневнике Мэрилин. — Поэтому мы не хотим видеть их».
Марелин с секстантом на Auralyn
Фото: Maurice Bailey
Одни в океане
Через месяц Морис стал терять надежду на спасение. Ему казалось, что теперь они будут плыть вечно и никогда не увидят ничего, кроме волн и неба. Мэрилин верила в судьбу и убеждала его, что им не суждено умереть в море, раз они протянули так долго. Морис ни во что не верил и держался только благодаря жене.
Плот дрейфовал к северо-западу от Галапагосов, но ветер и течение уносили его прочь. Мэрилин и Морис решили грести на юг, в сторону островов, до которых оставалось почти 500 километров. Они дежурили круглые сутки, время от времени сменяя друг друга. На третий день Морис измерил координаты при помощи секстанта и обнаружил, что плот не сдвинулся с места. Их усилий хватило лишь на то, чтобы замедлить дрейф.
Через несколько дней супруги оказались в местах, которые редко посещают люди. К их удивлению, океан кишел живностью. Плот окружали сотни рыб всех цветов радуги, мимо проплывали стайки дельфинов, иногда появлялись акулы и косатки. Кто-то прятался под плотом от солнца и хищников, другие объедали ракушки, которыми обросло его дно, третьих привлекло скопление рыб. К плоту то и дело подплывали большие галапагосские черепахи, а в небе кружили олуши и фрегаты.
По ночам раздавалось пение китов, а однажды совсем рядом всплыл кашалот. Мэрилин и Морис замерли, чтобы не спугнуть гиганта, способного перевернуть плот. Они смотрели в его большой немигающий глаз, а он смотрел на них. Мэрилин прикусила губу, чтобы не заплакать, а Морис тихо сказал: «Ну почему он просто не уйдет и не оставит нас в покое?»
«Казалось, что этот Левиафан стоял там невероятно долго, — вспоминала Мэрилин. — На самом деле вряд ли прошло больше десяти минут, но все это время мы ждали удара хвостом, который разрубит нас надвое».
Когда припасы стали иссякать, Мэрилин смастерила снасти с крючками из булавок, и они стали удить рыбу. Возле плота было столько спинорогов, что порой их можно было доставать из воды голыми руками. Потом Мэрилин научилась ловить молодых акул, которые сновали рядом. «Она сидела возле тента и от скуки прикоснулась к рылу акулы, — рассказывал Морис. — Та плыла мимо, поэтому Мэрилин провела по ней пальцем от головы до хвоста. Потом ей надоело, она схватила акулу за хвост и втащила на плот. Мы, конечно, ее съели».
На плот и лодку то и дело садились птицы. Они никогда не видели людей и совершенно их не боялись. «Для них это кончалось плохо, потому что мы их убивали и ели», — говорил Морис. В книге «Второй шанс» он писал о первой пойманной олуше: «Я подкрался совсем близко, а она даже не двинулась, только глядела своими большими глазами с какими-то идиотскими кольцами вокруг.
Несколько секунд изучала меня, а потом стала чистить перья. Тогда я протянул руку и схватил ее за шею». Птица испустила крик и попыталась вырваться, но Мэрилин удержала ее.
«Чаще всего приходилось убивать черепах, что нас совсем не радовало, — признавался Морис. — Это настолько безобидные существа, которых к тому же остается все меньше». Они затаскивали сопротивляющееся животное на лодку и ножом отрезали ему голову, а потом с огромным трудом снимали панцирь, чтобы добраться до мяса. Добычу ели сырой и, как правило, без остатка, выпивая даже кровь.
«На плоту не было ни уединения, ни секретов, ни комплексов, — писала Мэрилин. — Но каким-то странным образом в полной изоляции мы обрели покой. Мы сбросили оковы так называемой цивилизации и вернулись к простому доисторическому образу жизни».
Спасение
Дважды начинался шторм. Дождь не прекращался целую неделю, рыба перестала клевать, и спасшимся пришлось затянуть пояса. Лодка переворачивалась три раза, компас смыло в море, а емкости для пресной воды потерялись. Во время бури Морис свалился за борт, а когда выбрался, обнаружил, что все рыболовные снасти утонули.
На 45-й день дрейфа плот стал двигаться в сторону Панамы, однако через 20 дней его подхватило другое течение и снова понесло в мертвую зону посреди Тихого океана. В какой-то момент они даже попробовали запрячь в плот морских черепах. Ничего не вышло: животные не привыкли к слаженной работе и тянули его в разные стороны.
И плот, и лодка, не рассчитанные на долгое использование, трещали по швам. В довершение всего на 51 день надувную лодку продырявил самодельный крючок. Вскоре прохудился и плот. Мэрилин и Морису приходилось постоянно вычерпывать воду и подкачивать выходящий воздух.
К концу плавания они сильно похудели и едва держались на ногах. Из-за солнечных ожогов и постоянного контакта с соленой водой их кожу покрывали болезненные язвы. Морис серьезно заболел: он кашлял кровью, а однажды из-за сильного жара несколько дней почти не приходил в сознание.
«Большую часть времени на нас не было никакой одежды, — вспоминала Мэрилин. — У нас осталось по рубашке на каждого, пара шорт, один свитер и пара трусов. Все это мы хранили в брезентовой сумке и надевали рубашки только вылезая наружу, чтобы не обгореть на солнце. Они пропитались солью и натирали кожу».
30 июня Мэрилин разбудила Мориса и сказала, что слышит шум мотора. Он неохотно выглянул наружу и увидел неподалеку рыболовное судно. Мэрилин перебралась на лодку и так отчаянно махала руками, что она черпала воду. До корабля было не больше 800 метров, но, как и все остальные, он шел мимо. «Брось, побереги силы, — сказал Морис. — Наша жизнь теперь здесь, в море, среди рыб, птиц и черепах».
Мэрилин смотрела на удаляющихся рыбаков и шептала: «Пожалуйста, не уплывайте». Корабль медленно развернулся и направился к ним.
Возвращение
Плот заметили с корейского судна «Вольми 306», которое возвращалось в Пусан после двух лет в Атлантике. Когда оно подошло поближе, один из рыбаков крикнул с палубы: «Знаете английский?»
«Если русские, большая проблема!» — добавил другой.
«Мы вообще из Англии!» — ответила Мэрилин.
Истощенных мореплавателей подняли на борт. «Они ничего не говорили, только сползли на палубу и всхлипывали от счастья», — вспоминал капитан судна. Корейские рыбаки выходили их и через несколько недель высадили на Гавайях.
После возвращения Морис и Мэрилин написали книгу о 117 днях, которые они провели на плоту. Гонорара хватило на новую яхту, которую назвали Auralyn II. В 1975 году супруги отправились в новое плавание и все-таки побывали в Патагонии. Спустя пять лет Морис и Мэрилин вернулись в Англию и обосновались в городке Лимингтоне на берегу Ла-Манша. Они продолжали путешествовать, объездили всю Европу и увлеклись альпинизмом.
В 2002 году Мэрилин умерла от рака. Когда ее не стало, Морис часто вспоминал те дни в открытом океане. Страхи ушли в прошлое, и осталось лишь фантастическое приключение, которое он пережил вместе с любимой. Незадолго до смерти он дал интервью, в котором признался, что хотел бы снова оказаться на том плоту. «Это было чудесно, — сказал Морис. — Я никогда не был настолько близок к природе».
Источник: lenta.ru
Личный опыт: Как я выжил в атлантическом шторме
В рубрике «Личный опыт» участники сообщества «Силы Ветра» рассказывают о своем опыте, как сталкиваются с непостижимым и неизведанным. В новом выпуске — захватывающая история одного голландца, который вместе с другом решил пересечь Атлантику на веслах и по пути попал в ужасный шторм.
Героя этой истории зовут Том Сауэр, по происхождению он голландец, но с детства живет в России. У этого приключения были все предпосылки: «Как настоящий голландец, я всю свою жизнь провел на лодках и в океане, очень сильно люблю океан, не могу без него жить. Я пересек Атлантику на парусной лодке один раз с отцом.
Том Сауэр
ивент-менеджер и путешественник
Том Сауэр
ивент-менеджер и путешественник
Героя этой истории зовут Том Сауэр, по происхождению он голландец, но с детства живет в России. У этого приключения были все предпосылки: «Как настоящий голландец, я всю свою жизнь провел на лодках и в океане, очень сильно люблю океан, не могу без него жить. Я пересек Атлантику на парусной лодке один раз с отцом.
Но я всегда мечтал сделать что-то такое, что удавалось совсем немногим. Например, намного меньше людей пересекли Атлантику на весельной лодке, чем залезли на Эверест. У меня слабые уши, поэтому в горы мне нельзя, на Эверест я не поеду. Оставалась Атлантика. Мы созвонились с моим лучшим другом — тоже Томом, кстати.
И началось». Итак, вместе со своим другом Томом Фассетом Том Сауэр предпринял попытку пересечь Атлантику на весельной лодке, но вдруг попал в страшный шторм. Впрочем, это если совсем вкратце.
Мои родители — голландцы, приехали в Россию в 1990 году как журналисты и основали Independent Media (Moscow Times, «Ведомости» и все эти глянцевые журналы). Я, разумеется, с ними приехал, куда я денусь, а в 16 лет отправился учиться в Шотландию, и теперь у меня masters in Modern History и знания по менеджменту. Я окончил университет, меня пригласили работать в «Терек», в Грозный, в Чечню.
Мы там шесть месяцев отработали, потом старшего тренера Рууда Гуллита (это голландский тренер), с которым я работал, уволили, я тоже уехал. Когда его уволили, так получилось, что у меня шесть месяцев «пустых» до сентября было. Тогда и пришла в голову идея путешествия.
Сначала мы нашли спонсора — Playstation. Купили лодку, взяли маленький коттедж на юго-востоке Англии. Там пять месяцев жили и каждый день тренировались. Проходили курс выживания — очень много необходимо изучить, чтобы в такое путешествие отпустила испанская береговая охрана. Вот эта ситуация, которая с нами произошла, мы ее проходили в бассейне со спасательным плотом.
Без этого знания мы бы не выжили. В основном тренировка заключается в том, что ты очень много гребешь и учишься ориентироваться по звездам.
Подготовка
Подготовка
Сначала мы нашли спонсора — Playstation. Купили лодку, взяли маленький коттедж на юго-востоке Англии. Там пять месяцев жили и каждый день тренировались. Проходили курс выживания — очень много необходимо изучить, чтобы в такое путешествие отпустила испанская береговая охрана. Вот эта ситуация, которая с нами произошла, мы ее проходили в бассейне со спасательным плотом.
Без этого знания мы бы не выжили. В основном тренировка заключается в том, что ты очень много гребешь и учишься ориентироваться по звездам.
Очень много веса набирали — я набрал кило десять жира. Потому что ты гребешь минимум по 12 часов в сутки и теряешь больше калорий, чем можешь потребить в течение дня. Поэтому все, кто пересек Атлантику, начинают здоровяками, а заканчивают маленькими. Настолько это физически сложно.
Мама очень сильно волновалась: по-моему, 22% людей, которые пытались пересечь Атлантику на весельной лодке, не выжили. Риск высокий. Было немного жалко маму, потому что она переживала.
Из одежды мы взяли не очень много, потому что лодка очень маленькая — всего лишь шесть метров. Надо с собой взять очень большое количество пищи. Самое главное — вся еда, которую с собой берешь, как у космонавтов: чтобы еду приготовить, нужно залить ее водой. Для воды у нас был опреснитель.
Что взяли с собой
Что взяли с собой
Из одежды мы взяли не очень много, потому что лодка очень маленькая — всего лишь шесть метров. Надо с собой взять очень большое количество пищи. Самое главное — вся еда, которую с собой берешь, как у космонавтов: чтобы еду приготовить, нужно залить ее водой. Для воды у нас был опреснитель.
Электричества нет, так что у нас стояли две солнечные батареи, которые немного вырабатывали электричество. Еще у нас были колонки, и в солнечную погоду мы слушали музыку. В плохой день мы всю эту энергию тратили только на опреснитель.
Школа
капитанов
Стать капитаном парусного судна может каждый — нужно только желание и хороший инструктор. «Сила ветра» обучит вас всему, что нужно знать и уметь, и после сдачи экзамена выдаст права международного класса. Теоретические курсы мы проводим в центре Москвы, а практику — в Средиземном море и на Канарах. Приходите на занятия!
На случай беззвездного неба у нас был компас, конечно. Нужду справляли в ведро. Туалетную бумагу с собой нельзя брать: все мокрое на лодке, кабинка, все везде мокро — мозоли, ты весь соленый, душ не примешь. Поэтому мы придумали взять с собой детские влажные салфетки. И у нас был расчет: по пять влажных салфеток в день на человека.
Гребешь два часа и думаешь: сейчас использовать эту грязную салфетку или через два часа через смену?
Настолько первобытный образ жизни. И мне он ужасно нравился: не думаешь, что надо почту проверить, посмотреть, что в Facebook написали, сделать по работе дела и так далее. Единственное, о чем ты помышляешь, — это супербольшие философские идеи о жизни или о том, что тебе надо сделать, чтобы выжить, и так далее.
ПУТЕШЕСТВИЕ
Отбытие: остров Ла Гомера, Канарские острова
ПУТЕШЕСТВИЕ
Отбытие: остров Ла Гомера, Канарские острова
День 1-й и 2-й.
2 декабря 2011 года. Первые два дня — шторм. Я, будучи настоящим моряком (у меня своя яхта в Средиземном море), обычно чувствую себя на воде как дома. Но тут лодка была маленькая, и так качало жутко. Поэтому первые два дня единственное, что мы делали, — это гребли и блевали. Ужасно.
Особенно первую ночь. Я два часа греб, два часа у меня отдых, пока мой напарник гребет, и у меня есть два часа, чтоб поспать и что-то поесть. Но тряска такая сильная, что мы блевали все время. Много людей, пытающиеся пересечь Атлантику таким способом, сходят с дистанции в первые же два дня, потому что у них тело обезвожено, и к ним приходят спасатели.
Еще, хоть вас и двое, ты в итоге все равно один все время: когда у тебя заканчивается смена, у тебя только одна мысль: что-то быстро съесть и как можно быстрее забраться в эту узкую кабинку, чтобы хотя бы полтора часа покемарить, пока тебя не разбудит твой напарник на смену. И так все время.
В такой ситуации твоя жизнь зависит
от напарника, а жизнь напарника — от тебя.
Мы оба никогда
не показывали, если
было страшно или больно,
и все время бодрились.
В такой ситуации твоя жизнь зависит
от напарника,
а жизнь напарника —
от тебя.
Мы оба никогда
не показывали, если было страшно
или больно,
и все время бодрились.
День 3-й и 4-й.
После двух дней мы акклиматизировались чуть-чуть. На четвертый день было странное ощущение, потому что я был со своим лучшим другом посередине океана. Вокруг тебя никого, ничего нет. Нет связи с миром. Ты один. Философствуешь. Думаешь, насколько тебе повезло в жизни с родителями, с братьями. Насколько маленькие мелочи, о которых ты ноешь в городе, тривиальны.
С другой стороны, были моменты, когда было ощущение, словно мы накурились — ржали над любой мелочью. Еще, когда ты ночью гребешь два-три часа, пока твой напарник спит, наступает другое состояние. Волны большие, ничего не видно. Страшно. Ты знаешь, что если ты сейчас упадешь, то все — вы обречены.
Итак, первые два дня совсем ужасные были, мы блевали, потом дня четыре все было круто, мне очень понравилось. Я устал, мозолей было много, хотя мы отлично подготовились к этому. В этой ситуации твоя жизнь зависит от напарника, а жизнь напарника — от тебя. А мы при этом еще оба такие люди, что мы никогда не показываем, если дело плохо, не выдаем слабостей. Поэтому все это время мы бодрились, даже если совсем больно от мозолей.
День 7-й.
У нас был спутниковый телефон, который мы включали раз в день в 10:20 и звонили нашему метеорологу, который нам подсказывал, как избежать шторма. Американец, его звали Либрюс, но мы его звали Брюс Ли. Он нас предупредил о том, что надвигается шторм и что деваться некуда, ничего поделать нельзя. И мы просто поплыли дальше.
Первое время нам очень нравилось, потому что поднялись волны, и они поднимали нас, и мы ехали, словно на серфе. В какой-то момент мы разогнались до скорости 16 миль в час (что довольно много, я даже на парусной лодке до такой скорости не разгонялся: моя средняя скорость — 2,8 миль в час).
У нас были небольшие проблемы с автопилотом — это такая фигня, в которую ты вбиваешь свой курс, и он его держит, чтобы тебе не рулить ногой все время. И вот с этим приходилось повозиться. Это довольно неудобно, поскольку все время ты при этом находишься в состоянии тряски и шатания. И можешь себе представить, как сложно чинить в таком состоянии.
700 миль от Африки
Часов восемь вечера по местному времени. Я только что закончил смену. Я ору: «Том, твоя очередь». Он открывает дверь в кабинку, вылезает, я залезаю внутрь. Как только я залезаю, говорю ему, как всегда: «Удачной смены», — и готовлюсь уснуть.
И вдруг он кричит: «!» И единственное, что я помню, это как мы переворачиваемся. Я в кабинке, вода заливает ее полностью. Вылезаю из-под кабинки, ору: «Ты в порядке?» С ним оказалось все нормально — если бы один из нас головой ударился, шансов спастись бы не было. Тогда было стремно.