Вплоть до 1939 года в составе советского ВМФ действовал всего один учебный отряд подводного плавания – дислоцированный в Ленинграде Учебный Краснознаменный отряд подводного плавания имени С.М. Кирова. В годы Великой Отечественной войны выпускники отряда служили на всех без исключения подводных лодках всех флотов и флотилий СССР. Свою историю это подразделение вело от первого в России учебного отряда подплава, созданного и приступившего к работе во второй половине весны 1906 года – года, судьбоносного для всего отечественного подводного флота.
Один транспорт и три подлодки
Впервые русские подводные лодки приняли участие в боевых действиях еще в 1904 году, выходя на защиту Владивостока от японских кораблей. Но как самостоятельный класс в структуре русского императорского флота подводные миноносцы, как их тогда называли, появились лишь 6 (19 по н. ст.) марта 1906 года, в память о чем и сегодня в России 19 марта празднуют День моряка-подводника. И только после этого сдвинулись с места многие другие инициативы, прямо связанные с развитием подводного флота в империи.
Дедовщина в СССР
Среди этих инициатив было и предложение ветерана Русско-японской войны, бывшего командира броненосца «Ретвизан» капитана I ранга Эдуарда Щенсновича. По возвращении из японского плена опытного флотоводца произвели в контр-адмиралы и назначили заведующим подводным плаванием на флоте и председателем комиссии по испытанию и приемке новых подлодок. Прекрасно понимая, что построить субмарины — это только полдела, а нужно еще и научить тех, кто будет на них служить, Щенснович выдвинул идею создания учебного отряда подплава. Необходимость подготовки кадров для подводных лодок стала предметом отдельного разговора на заседании Главного морского штаба 1 сентября 1905 года, а уже 9 сентября там же обсуждались детали создания учебного отряда.
Еще через двадцать дней Главный морской штаб вынес решение: отряду учебного плавания быть, а финансироваться до выхода соответствующего положения об этой структуре он будет за счет резервов морского ведомства. Тем же решением новому отряду был выделен в качестве плавбазы транспорт «Хабаровск» и три учебные субмарины — «Белуга», «Лосось» и «Пескарь». Все три лодки были построены по американскому проекту инженера Джона Холланда и относились к типу «Сом». 1 ноября 1905 года отряд учебных судов под командованием контр-адмирала Эдуарда Щенсновича начал сбор на рейде Кронштадта, а 30 ноября все корабли своим ходом перешли в Либаву. Именно здесь в порту императора Александра III и предстояло разместиться первому специализированному учебному подразделению подводного плавания русского флота.
Кого берут служить на субмарины
Положение об учебном отряде подводного плавания было объявлено приказом по Морскому ведомству 3 июня 1906 года (император Николай II высочайше утвердил его 29 мая). К этому времени в Либаве уже вовсю шли занятия: учебные классы и для офицеров, и для рядового состава разместили на борту транспорта «Хабаровск». А первыми слушателями офицерского класса стали семеро командиров и помощников командиров подлодок, вошедших в состав либавского отряда. Помимо трех субмарин, включенных туда еще в 1905 году, в него также вошли подлодки «Стерлядь» и «Сиг».
Почему в Советском Союзе в ВМФ всегда служили дольше?
Командир отряда Эдуард Щенснович предъявлял очень высокие требования к офицерам, которые стремились овладеть новой флотской специальностью. По воспоминаниям слушателей, особенно неохотно он принимал в отряд мичманов, справедливо полагая их еще слишком неопытными. Впрочем, тем из мичманов, кто смог доказать не только свои знания, но и свое горячее желание войти в число первых русских подводников, капитан I ранга Щенснович давал такой шанс, приговаривая: «Хотя вы и мичманы и вам следовало бы послужить вахтенными офицерами на больших кораблях, но можете подать рапорты о зачислении на отряд; с моей стороны препятствий не будет».
Офицеры, добившиеся зачисления, проводили в отряде по десять месяцев; матросы – от четырех до десяти, в зависимости от специальности. А готовили в отряде буквально всех: и мотористов, и электриков, и рулевых, и минных машинистов. Отдельно готовились машинисты самостоятельного управления, которые фактически заменяли на первых русских подводных лодках инженеров-механиков. По действующим тогда правилам, инженеры назначались на корабли с мощностью главных механизмов не меньше 500 л.с., тогда как самые мощные двигатели первых субмарин российского флота едва достигали 160 «лошадок».
Два класса за год
Первая пара лет ушла на то, чтобы сформировать преподавательский состав отряда (в который вошли многие из его первых слушателей), обкатать учебные планы и подобрать оптимальную систему обучения. Офицеры, которые поступали в отряд без всяких экзаменов, за десять месяцев обучения успевали пройти аж два учебных класса: младший и старший. Первый, обучение в котором длилось с 1 ноября по начало апреля, был сугубо теоретическим. За пять месяцев офицеры получали необходимую теоретическую подготовку во всех областях техники, с которыми так или иначе была связана служба на подводных лодках. В качестве практических пособий к их услугам были и сами субмарины, которые как раз в этот период проходили текущие ремонты в порту Либавы.
К середине весны лодки завершали ремонт, а офицеры-слушатели – младший класс. Теперь им предстояло как слушателям старшего класса получить практические знания, совершая регулярные выходы в море на учебных субмаринах отряда. Вместе с офицерами в эти походы отправлялись матросы и унтер-офицеры, тоже обучавшиеся в отряде.
Примечательно, что в первые учебные выходы офицеры отправлялись, замещая должности простых моряков: рулевых, трюмных и так далее. Это не только давало им возможность на практике изучить все механизмы субмарин, но и на собственной шкуре испытать все, что чувствуют нижние чины на подлодке. На этом особенно настаивал контр-адмирал Щенснович, ставший к тому времени командиром Учебного минного отряда, составной частью которого был и Учебный отряд подводного плавания. Он считал, что без понимания особенностей службы всех членов экипажа подлодки ее командный состав не сможет в полной мере использовать предоставленные ему возможности.
Практическое обучение в старшем офицерском классе заканчивалось серией совместных учений подлодок и надводных кораблей. Это было еще одно новшество контр-адмирала Щенсновича. А финальную точку ставили в конце августа учебные атаки торпедами по транспорту «Хабаровск», игравшему роль неприятельского судна.
Затем в начале октября окончившие обучение офицеры держали специальный выпускной экзамен перед комиссией Главного морского штаба. Те, кто успешно проходил это испытание, получали звание офицера подводного плавания. С 1909 года вместе с этим званием выпускникам учебного отряда вручался и специальный серебряный нагрудный знак с изображением субмарины на фоне якоря и в окружении якорной цепи.
В горниле войн
Любопытно, что вплоть до 1914 года в обязанности Учебного отряда подводного плавания входило освоение всех вновь построенных подводных лодок с одновременным формированием экипажей для них. И только после начала Первой Мировой войны, когда лодки начали строить более высокими темпами, а отряд в 1915 году пришлось эвакуировать из Либавы в Петроград, эта практика прекратилась. Тем не менее все подводники – и матросы, и унтер-офицеры, и офицеры – продолжали проходить подготовку в отряде, откуда их распределяли по флотам, в основном на Балтику и Черное море.
Любопытный факт: в составе учебного отряда подводного плавания была рота моряков переменного состава, в которую как раз и входили матросы и унтер-офицеры, проходившие обучение по разным подводным специальностям. Когда в 1915 году фронт докатился практически до Либавы, часть срочнослужащих из состава этой роты отправилась на передовую, принимала участие в боях под Мемелем и на других участках фронта, где воевало Морское ополчение. Остальные перешли на ускоренное обучение: экипажи уже воюющих подлодок и новых субмарин требовали пополнения.
Дальнейшая судьба отряда повторила судьбу всего русского флота. После Февральской и Октябрьской революций Учебный отряд подводного плавания практически прекратил свое существование: идеологически верно настроенные моряки требовались на сухопутных фронтах Гражданской войны. Лишь в 1925 году подразделение вновь начинает готовить специалистов-подводников и довольно быстро становится важнейшим элементом системы подготовки советских моряков. Достаточно сказать, что к началу Великой Отечественной войны ленинградский Учебный Краснознаменный отряд подводного плавания имени Кирова подготовил 14 тысяч офицеров-подводников, которые служили на всех флотах!
Источник: histrf.ru
Сколько лет служили на Военно-Морском флоте до 1967 года?
Мужчине отвечать на такое задание намного проще , ведь практически все мы проходили срочную службу и все тонкости прочувствовали на себе. Хотя и встречалась группа тех кто избегал службы , это особо хитрые или сынки высокопоставленных чиновников. Сегодня я совсем не жалею что пришлось провести те годы в Армии. Она закалила не только физически , но и морально сделала нас мужчинами , не смотря на все трудности. Мне довелось служить несколько позднее указанного срока , но цифры для ответа мне хорошо знакомы , флотские служили по четыре года. Это требовалось для надежного осваивания специфики службы по понятиям командиров того периода .
Ответ на задание — 4 года.
автор вопроса выбрал этот ответ лучшим
Источник: www.bolshoyvopros.ru
На флоте много непонятного, но всё правильно, часть 2-я.
Всем доброго вечера Как я уже писал, нас было трое, и старшим к нам был приставлен матрос Четверик. На вечерний чай (а на кораблях и подводных лодках он есть) мы не успели и были определены в курсантский кубрик, который располагался по правому борту, на третьей палубе, рядом с камбузом. Прошел первый вечер на корабле и в этот вечер я узнал, как на корабле происходит «отбой». Во-первых – вечерняя поверка с обязательным построением на юте (кормовая надстройка) всего экипажа, не считая тех, кто в наряде, во-вторых – передача по «каштану»: «Команде приготовиться к отбою», «Команде отбой, ночное освещение включить». Но больше всего запомнилось первое утро…
— Команде, вставать… Проходит ровно пять минут.
— Команде приготовиться к построению на юте для проведения зарядки. Форма одежды № 2…
Так-то – голый торс, как и в учебной части. Но вот что примечательно, запомнилась мне эта команда потому, что подавал ее дежурный по кораблю, мой будущий командир «БЧ-раз» Граматеев Сергей Игоревич – на тот момент еще капитан-лейтенант. Мне еще предстояло с ним встретиться. А пока я и другие не могли позавтракать, так как не состояли на довольствии.
Раздается стук в броняху (дверь), словно барабанная дробь… Стоит рассыльный на комингсе (пороге). Пора подниматься на пятую палубу для распределения по боевым частям. Так и произошла моя первая встреча со штурманом боевой части, и отныне я влился в ее дружный коллектив. Остальные попали в БЧ-5 (механики) и БЧ-4 (связисты).
А я тем временем спускался на третью палубу и шел до своего кубрика под № 339А – «Личный состав БЧ-1». Захожу, а там стоял Семен Зайцев – человек, поменявший все мои представления о службе на корабле и как сослуживец научивший многим вещам.
— О, новенький. Как зовут?
— Леха – представился я.
— Откуда? Из какой части?
— Ну ты даешь. Ладно, располагайся, твоя люлька будет нижняя, моя сверху. Теперь ты будешь вариться в нашем котелке.
А котелок и, правда, был немалый, котел просто. Ибо на борту было более ста человек, если память не изменяет, то сто двадцать. Не удивляйтесь те, кто в теме. После учебной части, в ограниченном пространстве такое количество людей было колоссальным. Вторая половина дня прошла спокойно.
Нужно было писать…Тесты, про которые я уже упоминал. И вечером камбуз…Первый прием пищи на камбузе запомнится надолго. Много незнакомых лиц, каждый пристает с расспросами. Слышали такое понятие, как фасолька? Наверное, подумаете, что это ласкательное слово, применяемое к фасоли? Ан нет, так называли нас, постриженных наголо. Спросите, при чем тут камбуз?
Именно на камбузе я и услышал это слово.
И как вы уже заметили, я все время пишу «камбуз», «комингс» и тому подобные. На корабле пришлось резко перестраиваться и называть все своими именами, согласно морскому жаргону. Например, камбуз – столовая по-сухопутному. Здесь и у предметов обихода свои названия: чумичка – поварешка, чумарь – большая поварешка, бачок – кастрюля, бак – котел, весло – ложка (вилка) и так далее, и тому подобное.
А вот так камбуз выглядит, когда все накрыто на бак (стол), пока не пришла команда проголодавшихся матросов и не отправила всю пищу в свои ненасытные утробу. Поскольку были январские выходные, то согласно распорядку дня все были предоставлены сами себе, кто-то проводил время за просмотром фильмов, кто-то приводил в порядок форму, лишь вахтенный и суточный наряды исправно несли службу.
Праздники закончились 11 января, началась обыденная служба. За несколько дней я постепенно привык к режиму, но темпа мне, не хватало что ли, а это очень негативно складывалось как на мне, так и на моей БЧ. Я по натуре человек медлительный, не привык делать все четко и быстро. И я, пожалуй, знаю почему. Был слишком самоуверенным.
Ведь служба на корабле – это не учебка, где только учеба и наряды. Служба на корабле – это нечто большее, где жизнь остальных зависит и от тебя, каким бы ты винтиком ни был в большом механизме. И у меня сложилось представление, что в «бою» не так уж и легко, как говорил Александр Васильевич Суворов. Возможно, что на корабле было все по-иному, даже с рабочей и парадной одеждой. На ней я и остановлюсь.
Рабочая одежда синего цвета, состоявшая из рубахи и брюк, употреблялась при всех работах на корабле – будь это работа в «машине» или в трюмах…Рабочая рубаха надевалась поверх фуфайки морской – тельняшки с обязательным выпуском форменного воротника наружу. Рабочая рубаха в брюки не заправляется.
При ношении рабочего платья старшинам и матросам на кораблях взамен бескозырки разрешалось ношение пилотки (если положен) черного цвета с кокардой (по-простому «орех») установленного образца. На верхний накладной карман рубахи нашивалась матерчатая бирка белого цвета.
В боевых частях флота на эту бирку несмываемой краской чёрного цвета наносится боевой номер (в нашем случае пришивалась бирка из «ДУКовских мешков», т.е. из прозрачного пластиката и под нее помещалась табличка с боевым номером). А в кармане всегда должна находиться книжка, так и называемая «Боевой номер», в которую записываются обязанности по всем корабельным расписаниям военнослужащего в соответствии с его боевым номером, а также номера закреплённого за ним личного оружия. Что-либо иное носить в нагрудном кармане запрещено. В тыловых частях флота боевой номер военнослужащего может отсутствовать. Рубаха рабочая повседневно носится навыпуск, на время несения вахтенной службы заправляется в брюки под ремень. Поверх рабочего платья в холодную погоду надевается бушлат или флотская шинель…
А вот на учебу мы надевали как это ни странно парадную форму одежды № 3. И этой форме стоит уделить особое внимание. Еще бы. Черные брюки, ремень с начищенной до блеска бляхой, тельняшка, поверх которой надевалась фланка синего цвета – осенне-весенний вариант.
Белая фланка надевалась лишь однажды – на день военно-морского флота, все же здесь не теплый Крым с его теплым морем, а вовсе даже и наоборот – Балтика с ее пронизывающими ветрами и студеными волнами. Завершали образ форменный воротник или «гюйс» с тремя белыми полосками, которые согласно легенде символизируют три великие победы в морских сражениях, бескозырка белая или черная (в зависимости от сезона) с лентами, на которых указана принадлежность флоту (флотилии), кораблю (подводной лодке).
Но раньше указывалось название корабля, а у подводников гордо сияли слова «ПОДВОДНЫЕ СИЛЫ КБФ, ТОФ» и т.д. Потом на ленточках оставили только название флота. Что поделаешь, секретность. Да, чуть не забыл – ботинки хромовые – у нас их называли «хромачи», а позже уже летние ботинки – «лодочки». Но, как говорится: «Встречают по одежке, а провожают по уму».
А вот здесь как раз и начались проблемы. Особенно, с зубрежкой книжки «Боевой номер». В студенчестве с заучиванием материала проблем не возникало, а тут было довольно сложно преодолеть барьер и выучить все свои обязанности. Плюс к этому, на гражданке, да и чуть позже, в учебке, я был окрылен военно-морской романтикой – красивая форма, торжественные построения и тому подобное. На корабле всего этого было с избытком, но ум и его применение всегда на первом месте…
Продолжение как всегда через неделю)
Источник: www.drive2.ru