Все члены предложения связаны между собой строгой структурной иерархией. Предикативный центр составляют подлежащее и сказуемое (главный член в односоставном предложении), которые стоят “во главе” предложения. Притом сказуемое находится в зависимости от подлежащего – согласуется с ним (о чём говорилось ранее).
Второстепенные члены предложения находятся в грамматической зависимости от главных членов или от других второстепенных членов более высокого “ранга”. Например: Омск стал походить на осаждённую крепость(В. Максимов). Подлежащее – Омск. Сказуемое – стал походить (составное глагольное).
Сказуемое согласуется с подлежащим в мужском роде и в единственном числе. Дополнение крепость находится в грамматической зависимости от сказуемого (от сказуемого ставим вопрос к дополнению – на что?). В свою очередь согласованное определение осаждённую зависит от дополнения (от дополнения ставим вопрос – какую?)
Второстепенные члены предложения служат для пояснения или уточнения главных или других второстепенных членов, от которых они находятся в зависимости.
КАК ВЫБРАТЬСЯ ИЗ НЕНЬЮТОНОВСКОЙ ЖИДКОСТИ?
Традиционно выделяют три класса второстепенных членов предложения: дополнение, определение и обстоятельства. В рамках каждого из этих классов выделяются подклассы: дополнения – прямые и косвенные; определения – согласованные, несогласованные и приложения; различные виды обстоятельств (места, времени, способа и образа действия, цели и т.д.).
Дополнение (укр. додаток) – второстепенный член предложения, обозначающий предмет, на который направлено действие или по отношению к которому совершается действие или проявляется признак. Дополнение может быть выражено различными частями речи. Наиболее часто формами косвенных падежей существительных с предлогами и без предлогов.
Примеры: Адмирал беспрерывно принимал министров, генералов, представителей городской общественности …(В. Максимов); Сентябрьский успех оказался для армии Адмирала последним (В. Максимов).
В роли дополнения могут употребляться:
Местоимения (местоименные слова): Не гляди на меня с упрёком, Я презренья к тебе не таю…(С. Есенин).
2. Неопределённа форма глагола (зависимый объектный инфинитив): Друзья ему рекомендовали отдохнуть. (Ср.: Друзья ему рекомендовали отдых); Брат меня просил задержаться. (Ср.: Брат меня просил о задержке).
В приведённых нами примерах инфинитив является дополнением, так как обозначает действие не подлежащего, а дополнения (ему отдохнуть; меня задержаться). Таким образом, это объектный инфинитив, который нужно уметь отличать от субъектного – части сказуемого: Я решил написатьписьмо.
3. Наречия: Сегодня нужно думать о лучшем завтра.
4. Междометия: Охами да ахами горю не поможешь.
5. Союзы: Иван Васильевич не может похвалить без «но».
Дополнения бывают прямые и косвенные.
Прямое дополнение (укр. прямий додаток)– это, как правило, дополнение в форме винительного падежа без предлога. Оно обозначает предмет, на который непосредственно направлено действие, и относится к члену предложения, выраженному переходным глаголом (обычно это сказуемое или главный член односоставного предложения): Отцовский дом не мог я распознать (С. Есенин).
⚙️💧🔧Утопили новый лодочный мотор. Ремонт неделю спустя.
В современном русском языке после переходного глагола с отрицанием параллельно употребляются формы винительного и родительного падежей, которые нередко используются как равнозначные, ибо ни грамматической, ни лексической разницы между ними нет. Поэтому такие дополнения тоже считаются прямыми. Ср.: 1. Я не читал эту повесть. 2. Я не читал этой повести.
Кроме того, прямым является дополнение при переходном глаголе, когда оно выражает формой родительного падежа “частичный объект” (действие переходит не на весь объект, а только на его часть: Купи хлеба (ср.: хлеб); выпил воды (ср.: вод у) и.т.д.
Косвенное дополнение (укр. непрямий додаток) – это дополнение, которое выражается формами косвенных падежей с предлогами и без предлогов и относится к глаголу, существи тельному, прилагательному, словам категории состояния. Примеры: 1. Так забудь же про свою тревогу, не грусти так шибко обо мне (С. Есенин).
2.Страшнее всего – утрата веры в собственные силы. 3. Мой приятель силён в математике. 4. Мне было очень холодно.
Нужно различать также так называемые обстоятельственные дополнения, подчиняющиеся глагольным формам: Самолёт летит над городом (где? над чем?); Цветы растут (где? на чем?) на клумбе и т.д.
Определение (укр. означення) – второстепенный член предложения, который обозначает признак предмета. Определение может стоять как перед определяемым словом (чаще), так и после него (реже). По характеру синтаксической связи с поясняемым словом определения делятся на согласованные, несогласованные и приложения.
Согласованные (укр. узгоджені) определения уподобляются определяемому слову в числе, роде и падеже (мн.число – число и падеж). Согласованные определения выражаются прилагательными, причастиями, местоименными прилагательными, порядковыми прилагательными (порядковыми числительными). Примеры: 1. Тюменская операция окончательно захлебнулась (В. Максимов).
2. Чехи, поддержанные союзниками, с каждым днём вели себя всё более вызывающе (В. Максимов). 3. Мои предположения оправдались. 4.Приближались первые заморозки.
Несогласованные (укр. неузгоджені) определения связываются с поясняемым словом при помощи управления (куртка студента; дом с мезонином) или примыкания (желание научиться; парень повыше; кофе по-турецки; езда верхом).
Очень часто несогласованные определения выражаются формами существительных в родительном или творительном падеже без предлогов и существительными во всех косвенных падежах с предлогами. Примеры: Мысль (какая?) о поражении и бегстве не могла прийти в голову Ростову (Л. Толстой); Путь (какой?) к совершенству бесконечен; Не буди только память во мне про волнистую рожь (какую?) при луне (С. Есенин).
Приложение. Разновидностью определения является приложение. Приложение – это определение, выраженное именем существительным, которое согласуется с определяемым словом в падеже. Так, в предложении Пушкин, великий русский поэт, родился в Москве приложение великий русский поэт согласуется с подлежащим Пушкин в именительном падеже.
Приложение по своей сути является другим названием предмета. Оно может обозначать качество предмета, указывать на его социальную принадлежность, возраст, родственные отношения, национальность, профессию и т.д.: Сестра Наташа учится в нашей школе.
Иногда трудно разграничить определяемое слово и приложение. Приложение может стоять до и после определяемого слова. Чаще приложение постпозитивно, что и является условием его обособления: Пришел и мой новый друг – ученик параллельного класса.
Следует помнить о том, что:
1. Сказуемое согласуется с подлежащим, а не с приложением: Журнал «Лиза» уже продан.
2. При связях с другими словами изменяется определяемое слово, а не приложение: Читаю журнал «Лиза» – Не купил журнала «Лиза».
3. При сочетании собственного и нарицательного имён неодушевлённых предметов в необособленных приложениях – приложение собственное имя (река Днепр; газета «Панорама» и т.д.).
4. При сочетании собственного имени (фамилии) человека и нарицательного – приложение нарицательное имя (инженер Иванов; брат Пётр и др.)
5. При сочетании нарицательных имён возможны варианты разбора: По наблюдениям учёных-лесоводов, некоторые дубы живут до тысячи лет (И. С. Микитов).
Приложение может присоединяться к определяемому слову при помощи союзов: а именно, или, как, то есть. Например: Иван Петрович, то есть комендант учебного корпуса, задерживался. Кроме того, приложения могут присоединять такие слова, как по имени, по прозванию, по прозвищу и т.п.: Студент этот, по прозвищу Энтузиаст, оказался весьма деловым человеком.
Нередко наблюдается тенденция к слиянию определяемого слова и приложения в один член предложения. Это обычно происходит в том случае, когда полное название предмета предполагает одновременное употребление нарицательного и собственного имени. В таких предложениях отдельно друг от друга они информативно недостаточны: граф Толстой; господин Нестеров; мистер Щукин; капитан Петров; полуостров Крым; город Харьков и т.п.
Обстоятельство (укр. обставина) – второстепенный член предложения, который обозначает характеристику действия, состояния или признака. Обстоятельства могут быть выражены наречиями, существительными в косвенных падежах с предлогом и без предлога, деепричастиями, инфинитивом. Семантика обстоятельств самая разнообразная. В лингвистических целях целесообразно выделять следующие по значению обстоятельства: способа и образа действия; причины; места; цели; времени; меры и степени; условия; уступки и нек. др.
Обстоятельства образа и способа действия (укр. способу дії) указывают на образ или способ совершения действия (как? каким образом? каким способом?): Старик прищуренными глазами ( как? каким образом?) неотрывно смотрел вниз (Г. Федосеев); Пантелей Прокофьевич вышел из поповского дома (как?) не попрощавшись … (М. Шолохов).
Обстоятельства причины (укр. причини) обозначают причину действия (почему? отчего): Из-за наступившей мгновенно (почему? из-за чего?) темноты Серёжа и Любка чуть было не сбились с пути (А. Фадеев); От непогоды (от чего?) пострадало много посевов.
Обстоятельства места (укр. місця) обозначают место действия, направление или путь движения (где? куда? откуда?): На юг (куда?) я приехал для работы над книгой (К.Паустовский); В комнате (где?) было душно.
Обстоятельства цели (укр. мети) обозначают цель действия (зачем? для чего? с какой целью?): Весной ходят девушки в рощу (зачем?) по ландыши, летом – (с какой целью?) по ягоды, осенью – (зачем?) за грибами (В. Панова); Друзья приехали в село (зачем? с какой целью?) отдохнуть.
Обстоятельства времени (укр. часу) указывают на время действия, его продолжительность (когда? как долго? до каких пор? сколько времени?): Пожар был здесь (когда?) три года тому назад; На работе я задержался (как долго? до каких пор?) до вечера.
Обстоятельства меры и степени (укр. міри і ступеня) указывают на количественную характеристику действия или признака (в какой мере? степени? сколько? на сколько): Колонна растянулась (в какой мере? насколько?) почти на два километра; Целый день (сколько? как долго?) шёл дождь.
Обстоятельства условия (укр. умови) указывают на условие, при котором возможно то или
иное действие или состояние (при каком условии?): При тихой погоде (при каком условии?) в этом месте всегда хороший клёв. В случае успеха (при каком условии?) ему обещали поддержку:
Обстоятельства уступки (укр. з допустовим означенням) указывают на факт, вопреки которому совершается действие (вопреки чему? несмотря на что?): В Петербурге, (вопреки чему?) вопреки его собственным ожиданиям, ему повезло …(И. Тургенев); Несмотря на ненастье (несмотря на что?), строительство дома началось вовремя.
Вопросы и задания
І. Какую функцию в предложении выполняют второстепенные члены предложения? Какие вы знаете классы и подклассы второстепенных членов предложения?
ІІ. Найдите прямые и косвенные дополнения и определите способ их выражения.
1.Я вспоминал об этом в самые страшные минуты боя (К. Паустовский). 2. По дороге в Вешенскую они заговорили о создавшемся положении и очень быстро нашли общий язык (М. Шолохов). 3.О красном вечере задумалась дорога, кусты рябин туманней глубины (С.
Есенин). 4. Виктор достал «финку», взял её в зубы и пополз навстречу часовому (А. Фадеев). 5. Я пригласил своего спутника выпить вместе стакан чая (М. Лермонтов).
6.Когда гремел гром, я до боли крепко закрывал глаза, чтоб не видеть синюю дрожь стёкол в окнах, освещаемых молниями (М. Горький). 7. Лошадь начинала уставать, а с него пот катился градом, несмотря на то, что он поминутно был по пояс в снегу (А. Пушкин). 8. Мечтая о могучем даре Того, кто русской стал судьбой, Стою я на Тверском бульваре, Стою и говорю с собой (С.
Есенин).
ІІІ. Какие вы знаете виды определений? Приведите примеры.
ІV. Найдите в предложениях согласованные и несогласованные определения и установите, чем они выражены. Укажите вид синтаксической связи их с определяемыми словами.
1.Проголодавшегося медведя запрут, бывало, в пустой комнате, привязав его верёвкою за кольцо, ввинченное в стену (А. Пушкин). 2. Небольшая очередь в несколько десятков человек стояла у входа в здание (А. Фадеев). 3. В одном из домов слободки, построенном на краю оврага, заметил я чрезвычайное освещение; по временам раздавался нестройный говор и крики, изобличавшие военную пирушку (М.
Лермонтов). 4. Запущенный липовый парк с непролазной гущей орешника и крушины, мшистые скамейки среди кустов сирени (К. Паустовский). 5. Ваня узнавал старые места: лесные заброшенные дороги, уводившие в заросли осинника, просеки, заросшие вереском, бессмертником и колосистой травой, и муравьиные тропы в рыжем зернистом песке (К. Паустовский).
6. Что сожалеть в дыму пожара, Что сокрушаться у креста, Когда всечасно жду удара Из Моисеева куста! (А. Блок). 7. Лодка Челкаша остановилась и колебалась на воде, как бы недоумевая (М. Горький).
V. Дайте краткую характеристику приложению. Чем приложения отличаются от несогласованных определений?
VІ. Какое из определений приложения, на ваш взгляд, является наиболее оптимальным? Почему?
1. «Приложение – это второстепенный член предложения, который определяет член предложения, выраженный словом с предметным значением, давая ему другое название» (Современный русский литературный язык / Под ред. П. А. Леканта.– М., 1988. – С.З22).
2. «Приложение – это определение-существительное, которое или согласуется в падеже с определяемым словом, или употребляется в форме именительного падежа – независимо оть того, в каком падеже стоит определяемое слово» (Скобликова Е. С. Современный русский язык. Синтаксис простого предложения. – М., 1979. – С.176). 3. «Приложение – это определение, выраженное именем существительным и согласованное обычно с определяемым словом в падеже и числе» (Попов Р.Н. и др. Современный русский язык. – М., 1986. – С. 323).
VІІ. Найдите приложения и укажите, какими частями речи являются определяемые ими слова. Расставьте недостающие знаки препинания.
1.Француженка, очевидно, гувернантка что-то строго сказала гимназистке по-французски (К. Паустовский). 2. В прихожей просторной светлой комнате было шумно. 3. Исполнилось двести лет со дня рождения А.С.Пушкина великого русского поэта. 4. Это была девушка-студентка, невысокого роста, с большими умными глазами.
5. Кстати, убитый тобою, товарищ Нагульнов, Тимофей Дамасков по прозвищу Рваный одно время был связан с организацией Половцева (М. Шолохов). 6.Приёмный отец этой девушки – дряхлый чудак-доктор затеял писать историю Аландских островов (К. Паустовский). 7. На пороге нас встретил человек высокого роста, в зимнем спортивном костюме то есть хозяин дома.
8.Сестра Наташа студентка университета о чём-то оживлённо беседовала с гостем. 9 Д. С. Лихачёва выдающегося учёного-филолога хорошо знают в Украине.
VІІІ. Какие вы знаете группы обстоятельств по значению? Приведите примеры предложений с названными вами группами обстоятельств.
ІХ. Найдите обстоятельства, определите способ их выражения. Укажите виды обстоятельств по значению.
1. Степан шёл согнувшись, опустив голову, стараясь ни на кого не смотреть. (Б. Горбатов). 2. Слезши с лошадей, дамы зашли к княгине (М. Лермонтов). 3. Бурмин нашёл Марью Гавриловну у пруда, под ивою, с книгою в руках и в белом платье, настоящей героинею романа (А.
Пушкин). 4. Могла бы – взяла бы В утробу пещеры: В пещеру дракона, В трущобу пантеры (М. Цветаева). 5. Золотокудрый ангел дня В ночную фею обратится Но и она уйдёт, звеня, Как мимолётный сон приснится (А. Блок). 6.Иди, старик, обратно и приходи недельки через три (А. Гайдар). 7. На юг я приехал для работы над книгой (К. Паустовский).
8. Несмотря на непогоду, все уже были в сборе. 9. Из-за обильного снегопада поезд застрял в пути на несколько часов. 10. Два дня шёл дождь, повсюду были лужи. 11. В аудитории, вопреки моему предположению, было много студентов. 12. Утром ко мне зашли друзья. 13. Окончательно отрезвевший Григорий глянул исподлобья на Степана, заметил, как бледность снова волной омыла его лицо (М.
Шолохов).
Источник: studopedia.org
Челкаш — Горький Максим
Перейти на страницу:
– Эй! – усмехаясь, тихо заговорил он. – Что, здорово ты перепугался? а?
– Н-ничего. – выдохнул Гаврила и крякнул.
– Да уж теперь ты не очень наваливайся на весла-то. Теперь шабаш. Вот еще только одно бы место пройти… Отдохни-ка…
Гаврила послушно приостановился, вытер рукавом рубахи пот с лица и снова опустил весла в воду.
– Ну, греби тише, чтобы вода не разговаривала. Воротца одни надо миновать. Тише, тише… А то, брат, тут народы серьезные… Как раз из ружья пошалить могут. Такую шишку на лбу набьют, что и не охнешь.
Лодка теперь кралась по воде почти совершенно беззвучно. Только с весел капали голубые капли, и когда они падали в море, на месте их падения вспыхивало ненадолго тоже голубое пятнышко. Ночь становилась все темнее и молчаливей. Теперь небо уже не походило на взволнованное море – тучи расплылись по нем и покрыли его ровным тяжелым пологом, низко опустившимся над водой и неподвижным. А море стало еще спокойней, черней, сильнее пахло теплым, соленым запахом и уж не казалось таким широким, как раньше.
– Эх, кабы дождь пошел! – прошептал Челкаш. – Так бы мы и проехали, как за занавеской.
Слева и справа от лодки из черной воды поднялись какие-то здания – баржи, неподвижные, мрачные и тоже черные. На одной из них двигался огонь, кто-то ходил с фонарем. Море, гладя их бока, звучало просительно и глухо, а они отвечали ему эхом, гулким и холодным, точно спорили, не желая уступить ему в чем-то.
– Кордоны. – чуть слышно шепнул Челкаш. С момента, когда он велел Гавриле грести тише, Гаврилу снова охватило острое выжидательное напряжение. Он весь подался вперед, во тьму, и ему казалось, что он растет, – кости и жилы вытягивались в нем с тупой болью, голова, заполненная одной мыслью, болела, кожа на спине вздрагивала, а в ноги вонзались маленькие, острые и холодные иглы. Глаза ломило от напряженного рассматриванья тьмы, из которой – он ждал – вот-вот встанет нечто и гаркнет на них: «Стой, воры. »
Теперь, когда Челкаш шепнул «кордоны!», Гаврила дрогнул: острая, жгучая мысль прошла сквозь него, прошла и задела по туго натянутым нервам, – он хотел крикнуть, позвать людей на помощь к себе… Он уже открыл рот и привстал немного на лавке, выпятил грудь, вобрал в нее много воздуха и открыл рот, – но вдруг, пораженный ужасом, ударившим его, как плетью, закрыл глаза и свалился с лавки.
… Впереди лодки, далеко на горизонте, из черной воды моря поднялся огромный огненно-голубой меч, поднялся, рассек тьму ночи, скользнул своим острием по тучам в небе и лег на грудь моря широкой, голубой полосой. Он лег, и в полосу его сияния из мрака выплыли невидимые до той поры суда, черные, молчаливые, обвешанные пышной ночной мглой. Казалось, они долго были на дне моря, увлеченные туда могучей силой бури, и вот теперь поднялись оттуда по велению огненного меча, рожденного морем, – поднялись, чтобы посмотреть на небо и на все, что поверх воды… Их такелаж обнимал собой мачты и казался цепкими водорослями, поднявшимися со дна вместе с этими черными гигантами, опутанными их сетью. И он опять поднялся кверху из глубин моря, этот страшный голубой меч, поднялся, сверкая, снова рассек ночь и снова лег уже в другом направлении. И там, где он лег, снова всплыли остовы судов, невидимых до его появления.
Лодка Челкаша остановилась и колебалась на воде, как бы недоумевая. Гаврила лежал на дне, закрыв лицо руками, а Челкаш толкал его ногой и шипел бешено, но тихо:
– Дурак, это крейсер таможенный… Это фонарь электрический. Вставай, дубина! Ведь на нас свет бросят сейчас. Погубишь, черт, и себя и меня! Ну.
И, наконец, когда один из ударов каблуком сапога сильнее других опустился на спину Гаврилы, он вскочил, все еще боясь открыть глаза, сел на лавку и, ощупью схватив весла, двинул лодку.
– Тише! Убью ведь! Ну, тише. Эка дурак, черт тебя возьми. Чего ты испугался? Ну?
Харя. Фонарь – только и всего. Тише веслами. Кислый черт. За контрабандой это следят.
Нас не заденут – далеко отплыли они. Не бойся, не заденут. Теперь мы… – Челкаш торжествующе оглянулся кругом. – Кончено, выплыли. Фу-у. Н-ну, счастлив ты, дубина стоеросовая.
Гаврила молчал, греб и, тяжело дыша, искоса смотрел туда, где все еще поднимался и опускался этот огненный меч. Он никак не мог поверить Челкашу, что это только фонарь. Холодное голубое сияние, разрубавшее тьму, заставляя море светиться серебряным блеском, имело в себе нечто необъяснимое, и Гаврила опять впал в гипноз тоскливого страха. Он греб, как машина, и все сжимался, точно ожидал удара сверху, и ничего, никакого желания не было уже в нем – он был пуст и бездушен. Волнения этой ночи выглодали наконец из него все человеческое.
А Челкаш торжествовал. Его привычные к потрясениям нервы уже успокоились. У него сладострастно вздрагивали усы и в глазах разгорался огонек. Он чувствовал себя великолепно, посвистывал сквозь зубы, глубоко вдыхал влажный воздух моря, оглядывался кругом и добродушно улыбался, когда его глаза останавливались на Гавриле.
Ветер пронесся и разбудил море, вдруг заигравшее частой зыбью. Тучи сделались как бы тоньше и прозрачней, но все небо было обложено ими. Несмотря на то, что ветер, хотя еще легкий, свободно носился над морем, тучи были неподвижны и точно думали какую-то серую, скучную Думу.
– Ну ты, брат, очухайся, пора! Ишь тебя как – точно из кожи-то твоей весь дух выдавили, один мешок костей остался! Конец уж всему. Эй.
Гавриле все-таки было приятно слышать человеческий голос, хоть это и говорил Челкаш.
– Я слышу, – тихо сказал он.
– То-то! Мякиш… Ну-ка, садись на руль, а я – на весла, устал, поди!
Гаврила машинально переменил место. Когда Челкаш, меняясь с ним местами, взглянул ему в лицо и заметил, что он шатается на дрожащих ногах, ему стало еще больше жаль парня. Он хлопнул его по плечу.
– Ну, ну, не робь! Заработал зато хорошо. Я те, брат, награжу богато. Четвертной билет хочешь получить? а?
– Мне – ничего не надо. Только на берег бы… Челкаш махнул рукой, плюнул и принялся грести, далеко назад забрасывая весла своими длинными руками.
Море проснулось. Оно играло маленькими волнами, рождая их, украшая бахромой пены, сталкивая друг с другом и разбивая в мелкую пыль. Пена, тая, шипела и вздыхала, – и все кругом было заполнено музыкальным шумом и плеском. Тьма как бы стала живее.
– Ну, скажи мне, – заговорил Челкаш, – придешь ты в деревню, женишься, начнешь землю копать, хлеб сеять, жена детей народит, кормов не будет хватать; ну, будешь ты всю жизнь из кожи лезть… Ну, и что? Много в этом смаку?
– Какой уж смак! – робко и вздрагивая ответил Гаврила.
Кое-где ветер прорывал тучи, и из разрывов смотрели голубые кусочки неба с одной-двумя звездочками на них. Отраженные играющим морем, эти звездочки прыгали по волнам, то исчезая, то вновь блестя.
– Правее держи! – сказал Челкаш. – Скоро уж приедем. Н-да. Кончили. Работка важная! Вот видишь как.
Ночь одна – и полтысячи я тяпнул!
– Полтысячи?! – недоверчиво протянул Гаврила, но сейчас же испугался и быстро спросил, толкая ногой тюки в лодке: – А это что же будет за вещь?
– Это – дорогая вещь. Все-то, коли по цене продать, так и за тысячу хватит. Ну, я не дорожусь… Ловко?
– Н-да-а. – вопросительно протянул Гаврила. – Кабы мне так-то вот! – вздохнул он, сразу вспомнив деревню, убогое хозяйство, свою мать и все то далекое, родное, ради чего он ходил на работу, ради чего так измучился в эту ночь. Его охватила волна воспоминаний о своей деревеньке, сбегавшей по крутой горе вниз, к речке, скрытой в роще берез, ветел, рябин, черемухи… – Эх, важно бы. – грустно вздохнул он.
– Н-да. Я думаю, ты бы сейчас по чугунке домой… Уж и полюбили бы тебя девки дома, а-ах как. Любую бери! Дом бы себе сгрохал – ну, для дома денег, положим, маловато…
– Это верно… для дому нехватка. У нас дорог лес-то.
– Ну что ж? Старый бы поправил. Лошадь как? есть?
– Лошадь? Она и есть, да больно стара, черт.
Источник: mir-knigi.net
Максим Горький — На дне (сборник)
Здесь можно скачать бесплатно «Максим Горький — На дне (сборник)» в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Поэзия, издательство ЛитагентАСТc9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a, год 2017. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
На дне (сборник)
Издательство:
неизвестно
978-5-17-099842-5
99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.
Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.
Описание книги «На дне (сборник)»
В эту книгу вошли самые известные ранние произведения Горького – до сих пор не сходящая с лучших театральных сцен мира, неоднократно экранизированная драма «На дне», стихотворения в прозе «Песня о соколе» и «Песня о Буревестнике», рассказы «Челкаш», «Старуха Изергиль» и, конечно, шедевр романтической прозы Горького «Макар Чудра», положенный в основу сценария культового, любимого многими поколениями зрителей фильма «Табор уходит в небо».
С момента, когда он велел Гавриле грести тише, Гаврилу снова охватило острое выжидательное напряжение. Он весь подался вперед, во тьму, и ему казалось, что он растет, – кости и жилы вытягивались в нем с тупой болью, голова, заполненная одной мыслью, болела, кожа на спине вздрагивала, а в ноги вонзались маленькие, острые и холодные иглы. Глаза ломило от напряженного рассматриванья тьмы, из которой – он ждал – вот-вот встанет нечто и гаркнет на них: «Стой, воры. »
Теперь, когда Челкаш шепнул «кордоны!», Гаврила дрогнул: острая, жгучая мысль прошла сквозь него, прошла и задела по туго натянутым нервам, – он хотел крикнуть, позвать людей на помощь к себе… Он уже открыл рот и привстал немного на лавке, выпятил грудь, вобрал в нее много воздуха и открыл рот, – но вдруг, пораженный ужасом, ударившим его, как плетью, закрыл глаза и свалился с лавки.
…Впереди лодки, далеко на горизонте, из черной воды моря поднялся огромный огненно-голубой меч, поднялся, рассек тьму ночи, скользнул своим острием по тучам в небе и лег на грудь моря широкой голубой полосой. Он лег, и в полосу его сияния из мрака выплыли невидимые до той поры суда, черные, молчаливые, обвешанные пышной ночной мглой. Казалось, они долго были на дне моря, увлеченные туда могучей силой бури, и вот теперь поднялись оттуда по велению огненного меча, рожденного морем, – поднялись, чтобы посмотреть на небо и на все, что поверх воды… Их такелаж обнимал собой мачты и казался цепкими водорослями, поднявшимися со дна вместе с этими черными гигантами, опутанными их сетью. И он опять поднялся кверху из глубин моря, этот страшный голубой меч, поднялся, сверкая, снова рассек ночь и снова лег уже в другом направлении. И там, где он лег, снова всплыли остовы судов, невидимых до его появления.
Лодка Челкаша остановилась и колебалась на воде, как бы недоумевая. Гаврила лежал на дне, закрыв лицо руками, а Челкаш толкал его ногой и шипел бешено, но тихо:
– Дурак, это крейсер таможенный… Это фонарь электрический. Вставай, дубина! Ведь на нас свет бросят сейчас. Погубишь, черт, и себя и меня! Ну…
И наконец, когда один из ударов каблуком сапога сильнее других опустился на спину Гаврилы, он вскочил, все еще боясь открыть глаза, сел на лавку и, ощупью схватив весла, двинул лодку.
– Тише! Убью ведь! Ну, тише. Эка дурак, черт тебя возьми. Чего ты испугался? Ну? Харя. Фонарь – только и всего. Тише веслами.
Кислый черт. За контрабандой это следят. Нас не заденут – далеко отплыли они. Не бойся, не заденут. Теперь мы… – Челкаш торжествующе оглянулся кругом. – Кончено, выплыли. Фу-у.
Н-ну, счастлив ты, дубина стоеросовая.
Гаврила молчал, греб и, тяжело дыша, искоса смотрел туда, где все еще поднимался и опускался этот огненный меч. Он никак не мог поверить Челкашу, что это только фонарь. Холодное голубое сияние, разрубавшее тьму, заставляя море светиться серебряным блеском, имело в себе нечто необъяснимое, и Гаврила опять впал в гипноз тоскливого страха. Он греб, как машина, и все сжимался, точно ожидал удара сверху, и ничего, никакого желания не было уже в нем – он был пуст и бездушен. Волнения этой ночи выглодали наконец из него все человеческое.
А Челкаш торжествовал. Его привычные к потрясениям нервы уже успокоились. У него сладострастно вздрагивали усы и в глазах разгорался огонек. Он чувствовал себя великолепно, посвистывал сквозь зубы, глубоко вдыхал влажный воздух моря, оглядывался кругом и добродушно улыбался, когда его глаза останавливались на Гавриле.
Ветер пронесся и разбудил море, вдруг заигравшее частой зыбью. Тучи сделались как бы тоньше и прозрачней, но все небо было обложено ими. Несмотря на то что ветер, хотя еще легкий, свободно носился над морем, тучи были неподвижны и точно думали какую-то серую, скучную думу.
– Ну ты, брат, очухайся, пора! Ишь, тебя как – точно из кожи-то твоей весь дух выдавили, один мешок костей остался! Конец уж всему. Эй.
Гавриле все-таки было приятно слышать человеческий голос, хоть это и говорил Челкаш.
– Я слышу, – тихо сказал он.
– То-то! Мякиш… Ну-ка, садись на руль, а я – на весла, устал, поди!
Гаврила машинально переменил место. Когда Челкаш, меняясь с ним местами, взглянул ему в лицо и заметил, что он шатается на дрожащих ногах, ему стало еще больше жаль парня. Он хлопнул его по плечу.
– Ну-ну, не робь! Заработал зато хорошо. Я те, брат, награжу богато. Четвертной билет хочешь получить? а?
– Мне – ничего не надо. Только на берег бы…
Челкаш махнул рукой, плюнул и принялся грести, далеко назад забрасывая весла своими длинными руками.
Море проснулось. Оно играло маленькими волнами, рождая их, украшая бахромой пены, сталкивая друг с другом и разбивая в мелкую пыль. Пена, тая, шипела и вздыхала, – и все кругом было заполнено музыкальным шумом и плеском. Тьма как бы стала живее.
– Ну скажи мне, – заговорил Челкаш, – придешь ты в деревню, женишься, начнешь землю копать, хлеб сеять, жена детей народит, кормов не будет хватать; ну будешь ты всю жизнь из кожи лезть… Ну и что? Много в этом смаку?
– Какой уж смак! – робко и вздрагивая ответил Гаврила.
Кое-где ветер прорывал тучи, и из разрывов смотрели голубые кусочки неба с одной-двумя звездочками на них. Отраженные играющим морем, эти звездочки прыгали по волнам, то исчезая, то вновь блестя.
– Правее держи! – сказал Челкаш. – Скоро уж приедем. Н-да. Кончили. Работка важная! Вот видишь как.
Ночь одна – и полтысячи я тяпнул!
– Полтысячи?! – недоверчиво протянул Гаврила, но сейчас же испугался и быстро спросил, толкая ногой тюки в лодке: – А это что же будет за вещь?
– Это – дорогая вещь. Все-то, коли по цене продать, так и за тысячу хватит. Ну, я не дорожусь… Ловко?
– Н-да-а. – вопросительно протянул Гаврила. – Кабы мне так-то вот! – вздохнул он, сразу вспомнив деревню, убогое хозяйство, свою мать и все то далекое, родное, ради чего он ходил на работу, ради чего так измучился в эту ночь. Его охватила волна воспоминаний о своей деревеньке, сбегавшей по крутой горе вниз, к речке, скрытой в роще берез, ветел, рябин, черемухи… – Эх, важно бы. – грустно вздохнул он.
– Н-да. Я думаю, ты бы сейчас по чугунке домой… Уж и полюбили бы тебя девки дома, а-ах как. Любую бери! Дом бы себе сгрохал – ну, для дома денег, положим, маловато…
– Это верно… для дому нехватка. У нас дорог лес-то.
– Ну что ж? Старый бы поправил. Лошадь как? есть?
– Лошадь? Она и есть, да больно стара, черт.
– Ну, значит, лошадь. Ха-арошую лошадь! Корову… Овец… Птицы разной… А?
– Не говори. Ох ты, господи! вот уж пожил бы!
– Н-да, брат, житьишко было бы ничего себе… Я тоже понимаю толк в этом деле. Было когда-то свое гнездо… Отец-то был из первых богатеев в селе…
Челкаш греб медленно. Лодка колыхалась на волнах, шаловливо плескавшихся о ее борта, еле двигалась по темному морю, а оно играло все резвей и резвей. Двое людей мечтали, покачиваясь на воде и задумчиво поглядывая вокруг себя. Челкаш начал наводить Гаврилу на мысль о деревне, желая немного ободрить и успокоить его. Сначала он говорил, посмеиваясь себе в усы, но потом, подавая реплики собеседнику и напоминая ему о радостях крестьянской жизни, в которых сам давно разочаровался, забыл о них и вспоминал только теперь, – он постепенно увлекся и вместо того, чтобы расспрашивать парня о деревне и ее делах, незаметно для себя стал сам рассказывать ему:
– Главное в крестьянской жизни – это, брат, свобода! Хозяин ты есть сам себе. У тебя твой дом – грош ему цена, да он твой. У тебя земля своя – и того ее горсть, да она твоя! Король ты на своей земле.
У тебя есть лицо… Ты можешь от всякого требовать уважения к себе… Так ли? – воодушевленно закончил Челкаш.
Гаврила глядел на него с любопытством и тоже воодушевлялся. Он во время этого разговора успел уже забыть, с кем имеет дело, и видел пред собой такого же крестьянина, как и сам он, прилепленного навеки к земле потом многих поколений, связанного с ней воспоминаниями детства, самовольно отлучившегося от нее и от забот о ней и понесшего за эту отлучку должное наказание.
– Это, брат, верно! Ах, как верно! Вот гляди-ка на себя, что ты теперь такое без земли? Землю, брат, как мать, не забудешь надолго.
Челкаш одумался… Он почувствовал это раздражающее жжение в груди, являвшееся всегда, чуть только его самолюбие – самолюбие бесшабашного удальца – бывало задето кем-либо, и особенно тем, кто не имел цены в его глазах.
– Замолол. – сказал он свирепо, – ты, может, думал, что я все это всерьез… Держи карман шире!
– Да чудак-человек. – снова оробел Гаврила. – Разве я про тебя говорю? Чай, таких-то, как ты, – много! Эх, сколько несчастного народу на свете. Шатающих…
– Садись, тюлень, в весла! – кратко скомандовал Челкаш, почему-то сдержав в себе целый поток горячей ругани, хлынувшей ему к горлу.
Они опять переменились местами, причем Челкаш, перелезая на корму через тюки, ощутил в себе острое желание дать Гавриле пинка, чтобы он слетел в воду.
На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на «На дне (сборник)»
Книги похожие на «На дне (сборник)» читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Источник: www.libfox.ru