Бывают странные трагедии — не на поле боя и не в мор-ском бою, а, что называется, на пустом месте. Трагедии, которых можно было бы благополучно избежать, если бы не. Ровно 25 лет назад, 23 июня 1983 года, на Камчатке, в бухте Саранная, потерпел катастрофу один из лучших подводных кораблей Военно-Морского Флота СССР — атомная подлодка с крылатыми ракетами «К-429», шедшая в район боевой подготовки на торпедные стрельбы, — «она утонула». На субмарине, которой командовал капитан 1-го ранга Николай Суворов, находились 120 подводников. Из них 14 человек — те, кто был в аварийном отсеке, — погибли, еще двое расстались с жизнью, когда покидали затонувший подводный корабль методом свободного всплытия, а 104 члена экипажа удалось спасти.
Командование поторапливало
Потом были долгие разбирательства — почему произошла трагедия, был суд над командиром Николаем Суворовым и механиком «К-429» капитаном 2-го ранга Борисом Лиховозовым, — их обвинили в плохой организации и нарушении всех инструкций, осудив соответственно на 10 и 8 лет. Но те, у кого эта катастрофа происходила на глазах, утверждают обратное: два капитана делали все от них зависящее, действовали в форс-мажорных обстоятельствах грамотно, четко, проявили мужество, не допустили панических настроений.
Гибель подводной лодки Комсомолец К 278
Бывший в то время мичманом Виктор Гладышев вспоминает, что, когда лодка села на грунт на глубине 40 метров, он находился в полузатопленном отсеке, в темноте вместе с командиром Суворовым и старшим на борту — начштаба Героем Советского Союза Алексеем Гусевым. «Они на полном серьезе обсуждали нормативы подъема затонувшей подводной лодки: через сколько времени спасательные службы после обнаружения лодки должны ее поднять с грунта, — рассказывает Виктор Николаевич. — У них даже спор зашел — один называл 12 часов, а другой ему отвечал, что это норматив для дизельных подлодок, а для атомных он больше. Я думаю, что они этот разговор вели специально, чтобы поддержать в людях уверенность в том, что их обязательно спасут».
Его сослуживец капитан 3-го ранга Владимир Ледовский утверждает, что капитана Суворова не в чем было упрекнуть. «Командир Суворов доложил командиру 10-й дивизии капитану 1-го ранга Николаю Алкаеву, а тот — адмиралу Олегу Ерофееву, лично руководившему учением, что экипаж не готов к выходу в море, что лодка технически неисправна, но его доклад проигнорировали, приказав выйти в море, — вспоминает Владимир Михайлович. — А на лодке часть аварийно-спасательных устройств оказалась неисправна, вторая аккумуляторная батарея вообще старая была. В принципе из-за нее и утонули, потому что батарея не могла вентилироваться: были открыты «дырки» корпуса наверх, тогда как в подводном и надводном положениях они должны быть закрыты. Все потому, что нас подгоняли — «быстрее, быстрее, быстрее!».
Ошибки нас не учат?
Но, вопреки здравому смыслу, командира Суворова вместе с механиком Лиховозовым назначили-таки стрелочниками и наказали по всей строгости закона. Впервые в мировой практике удалось спасти основной состав экипажа — за это по идее награждать надо, а их — на глазах жен и близких товарищей — в кутузку отправили, исключив из партии, — хорошо, орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени за предыдущие заслуги у командира не отобрали.
Трагедия подлодки К 429 (hd) Совершенно Секретно
И хоть потом — через три года — Николая Суворова и Бориса Лиховозова освободили по амнистии, к 70-летию Октября, справедливость в отношении их до сих пор не восстановлена. Говорят, что живы и могущественны еще те, кто тогда принимал некомпетентные решения, — отправить на учения «К-429», которая нуждалась в ремонте, укомплектовав субмарину подводниками с пяти разных лодок буквально за три часа до выхода в море, тем самым как бы «запланировав» катастрофу. Хотя в инструкции четко сказано, что если экипаж сменился больше чем на 30%, его в море выпускать нельзя (суд, кстати, на это не обратил внимания). Ведь экипаж подводной лодки — как экипаж космического корабля, говорят подводники: люди подбираются друг к дружке, знают, чего ожидать от своего товарища, и в аварийных ситуациях действуют, как правило, автоматически.
«Судя по последним авариям — по тому же «Комсомольцу», который затонул через пять лет после нас, по тому же «Курску» да еще по некоторым мелким авариям, — никаких уроков не извлечено, — считает Виктор Гладышев. — Ошибки те же самые и повторяются от случая к случаю. Ни трагедия с «К-429», ни трагедия с «Комсомольцем», ни трагедия с «Курском» ничему не научили.
У нас до сих пор отсталая аварийно-спасательная техника, а подбор и подготовка кадров аварийно-спасательных служб оставляют желать лучшего. Да и военное начальство как руководствовалось принципом «как бы чего не вышло», то есть перестраховывалось и без приказов сверху никаких мер не принимало, так и продолжает этим принципом руководствоваться.
И хотя после каждой аварии издавались грозные приказы, назначались комиссии, проводились проверки, они абсолютно ничего не давали и не дают — кого-то снимали с должности, кому-то задержали звание, но кардинально они вопрос не решали. А такие вопросы нужно решать кардинально, и кадры для Аварийно-спасательной службы (АСС) нужно готовить специально, а не по остаточному принципу, списывая туда офицеров-мичманов и матросов, которые не пригодны к службе в действующем флоте. Технику нужно иметь новую абсолютно, переоснащать учебно-тренировочные станции. А у нас как было в 80-е годы, так и сейчас — остаемся на том же уровне».
А американцы уроки извлекают
О том, что мы не делаем из трагедии с субмаринами должных выводов, говорит и капитан 3-го ранга Владимир Ледовский, ныне работающий в Санкт-Петербургской академии последипломного педагогического образования. «У нас на флоте не извлекают уроки, потому что расследование не проводится до конца. Вернее, не столько причину аварии расследуют, сколько ищут виновника, и если его не находят, то — назначают.
Даже если следователи разбираются в причинах и выясняется, что вышестоящее руководство допускает промахи в управлении, а сор из избы выносить нельзя, вот и получается, что самое простое — наказать экипаж. Но все-таки нельзя сказать, что уж совсем ничего не делается: конструкторы что-то учитывают, переделывают. Нам нужна воля высшего руководства, чтобы такие трагедии не повторялись. Вон американцы, когда у них две лодки утонули, — сели, разобрались, и с конца 60-х годов у них нет ни одной крупной аварии».
Владимир Михайлович сокрушается, что раньше на вооружении подводного флота было около 300 субмарин, а сейчас у России только 8 лодок, которые могут выйти в море. Но в будущее смотрит с оптимизмом и думает, что потихоньку восстановят подводный флот.
Кстати, эта авария на «К-429» была не последней. Подлодку подняли через полтора месяца и начали ремонтировать на местном судостроительном заводе. Но субмарина, так и не отремонтированная до конца, через два года снова затонула — у пирса этого завода. На этот раз обошлось без жертв — и хотя тоже был суд, никого не посадили.
Командир «К-429» Николай Суворов, так и не добившись от официальных властей оправдания, не дожил до наших дней — десять лет назад он был похоронен на Серафимовском кладбище. Его супруга — Зинаида Суворова — написала о его злоключениях книгу «Дело Суворова. «К-429». Двенадцать адмиралов подводного флота обратились в суд с требованием посмертной реабилитации командира Суворова, но воз и ныне там.
Регулярно 7 апреля, в день гибели АПЛ «Комсомолец», в Никольском (Морском) соборе обязательно служится панихида по всем погибшим подводникам, в том числе и по членам экипажа «К-429». В этот день обычно много народу — офицеры и матросы приходят сюда, чтобы помянуть всех тех, чьи фамилии выбиты на мемориальной доске. Вечная им память.
Подготовила Людмила КЛУШИНА
Автор выражает благодарность Людмиле Платоновне Шевченко за помощь в подготовке материала.
Источник: vppress.ru
Таран подводной лодки
Услышав название «К-10», кто-то, возможно, вспомнит металлические двери – так называется марка одной из них; кто-то – конденсаторы керамические; кто-то – микропроцессоры: у некоторых из них та же аббревиатура. Моряки-подводники сразу же подумают об атомоходе Тихоокеанского флота, которым командовал капитан 1-го ранга Валерий Медведев. И, конечно же, сразу вспомнят слухи о том, как Медведев потопил китайскую подводную лодку, в результате чего якобы погибли около ста человек.
Не пытайтесь «гуглить» просторы Интернета – там подробностей этой катастрофы не найдёте. Потому что ни в статьях, ни в документах сколь-нибудь заметных следов она не оставила. И китайцы конкретно о ней не сообщали миру. И русские предпочли сделать вид, что ничего такого не было.
В лучшем случае вам попадётся на глаза статья в «Википедии», где есть такой абзац: «21.01.1983. К-10. Проект 675, Echo-II. СССР. Атомная ракетная подводная лодка. В подводном положении столкнулась с неизвестным объектом.
После всплытия ничего, кроме пятен соляры, обнаружено не было. Никто из стран Тихоокеанского региона об авариях своих ПЛ не сообщал. Только через два года в китайской прессе появился некролог по поводу гибели в этот день группы учёных на ПЛ. Официально эти события не сопоставлялись».
Как Медведев потопил китайскую подводную лодку
Мы попытаемся сопоставить. Хотя бы потому, что сам Медведев вот уже 28 лет живёт с этим воспоминанием.
Секреты холодной войны
Недавно мы встретились с бывшим капитаном АПЛ «К-10» Валерием Николаевичем. Подмосковный Обнинск. Обычная квартира с обычной обстановкой. Картины на стенах с изображением моря и подлодок сообщают, что здесь живёт семья моряка. На журнальном столике виднеется толстый кусок металла – часть обшивки прочного корпуса: видно, командир готовился к встрече с журналистом.
Валерий Николаевич в офицерском мундире. Для смелости?
Для начала вспоминаем, что столкновение «К-10» с «какой-то» лодкой не было ни первым, ни последним. Если перечислять все подводные столкновения, то может сложиться впечатление, что Мировой океан кишит плавающими в нём подлодками, как суп минестрони – варёными овощами.
Кстати, в числе недавних версий аварии пассажирского лайнера «Конкордия» у итальянских берегов тоже присутствует версия столкновения с подводной лодкой. Из других памятных слухов: американцев не раз обвиняли в том, что это именно по их вине произошла катастрофа «Курска»: дескать, две штатовские подлодки проекта Los Angeles – Memphis и Toledo – находились в районе учений Северного флота 12 августа 2000 года. А после катастрофы Memphis зашла в норвежский порт Берген на ремонт. Но Минобороны США не позволило российской стороне осмотреть эти корабли, чтобы убедиться, что ни один из них не повреждён.
Герой Советского Союза вице-адмирал Евгений Чернов вспоминал случай, когда наша «К-306» так протаранила американскую «Патрик Генри», что та всплыла, и её экипаж начал энергично бороться за живучесть.
Адмирал Игорь Касатонов в своих воспоминаниях «Флот вышел в океан» пишет: «20 подводных столкновений, в большей степени по вине американцев, произошло за последнее время. Наиболее тяжёлым был таран «К-19» 15 ноября 1969 года, уложивший американскую лодку «Гэтоу» на дно Баренцева моря. Тогда только чудо спасло американцев от гибели».
…Таких примеров – десятки, если не сотни. Аварии и катастрофы, как правило, не описывались в прессе – во времена холодной войны, да и после них было принято всё засекречивать. И тогда не было Интернета и Викиликса. Да и моряки в силу привычки не склонны к тому, чтобы ворошить прошлое. Но хоть и с большим опозданием, а правда пытается всплыть наружу.
Так всплывает маслянистое пятно, сигнализируя о том, что где-то в глубине моря произошла авария. И только недальновидный отмахнётся, глядя на это пятно. Правда нужна ведь не для того, чтобы покопаться в старой ране. Она нужна хотя бы для того, чтобы извлечь уроки и не допустить повторения трагедии.
Мой знакомый подводник, ныне пенсионер, Анатолий Сафонов в своём сайте написал: «…капитан 1-го ранга Валерий Медведев является патриотом своей страны, которой он всю свою жизнь беззаветно служил. Свою любовь к Родине он проявил в образцовом исполнении служебных обязанностей…»
Похоже на строчку из партийной характеристики. Но, по словам самого Сафонова, не склонного ни к сентиментальности, ни к большому уважению к партийно-политическим органам, слова эти применительно к Медведеву справедливы и точны.
Единственное, что не клеилось у Сафонова в образцовой характеристике бравого моряка, – немой вопрос истории: почему так долго молчал и не решался сказать правду о произошедшем? Забегая наперёд, отмечу: мне показалось, что во время нашей беседы Валерий Николаевич сказал далеко не всё.
Итак, передо мной сидел невысокого роста крепкий пенсионер. Говорил он тихо, не так, как обычно на флоте говорят командиры.
Валерий Николаевич вспоминал…
Китайский таран
22 января 1983 года «К-10» находилась в Южно-Китайском море. Боевая служба шла своим чередом, и, как пишут в таких случаях, «ничто не предвещало беды». Глубина под килем – 4500 метров (подводники шутят: «Пять минут езды на автобусе»). Была суббота. После помывки личный состав подлодки смотрел художественный фильм в первом отсеке.
К назначенному для выхода на связь району подошли на восемь часов раньше установленного срока. В сам район требовалось войти в строго назначенное время.
Командир Медведев решил проверить отсутствие слежения со стороны противолодочных сил США и Японии. При развороте на обратный курс получил соответствующие доклады от гидроакустиков. Всё было чисто! Глубина погружения – 54 метра.
Вдруг произошёл толчок: ощущение, будто лодка столкнулась с каким-то препятствием. Удар был мягким, но мощным. От столкновения сильно содрогнулся весь корпус подлодки. «К-10», будто сцепившись с неизвестным объектом, в течение некоторого времени двигалась вместе с ним. Затем они расцепились. Мгновенно была объявлена аварийная тревога.
Первые носовые три отсека были загерметизированы вместе с находившимися в них людьми.
По громкоговорящей связи Медведев запросил первый отсек. В ответ – тишина. Оглушительная. Можно представить себе чувства командира в эти минуты. Между тем лодка шла своим курсом и заданной глубиной, с небольшим падением скорости.
Чуть-чуть увеличился дифферент на нос.
Медведев говорит: «Я постоянно запрашивал первый отсек. От удара при столкновении матросы наверняка получили сильный стресс, надо было выяснить обстановку… Через две минуты, показавшиеся мне вечностью, из первого прошёл доклад: отсек герметичен!»
В 21 час 31 минуту всплыли в надводное положение. Над морем свирепствовал тайфун. Чудовищной силы ветер и огромные волны бросали лодку, как маленькую щепку. Ночи в тех широтах тёмные, может, поэтому, осматривая через перископную оптику море, Медведев, по его словам, ничего не увидел. Дал команду вернуться в точку столкновения.
Прибыв туда, они со штурманом и сигнальщиком увидели оранжевый проблесковый огонь удалявшейся подводной лодки. Приблизительно через 30–40 секунд огонь исчез.
Медведев несколько раз повторил: «Об увиденных проблесковых огнях подводной лодки я говорю сейчас впервые…»
Валерий Николаевич замолчал. Видимо, он вспоминал те трудные минуты. Он сотни раз мысленно возвращался в тот район и пытался понять, с какой именно лодкой произошло столкновение. Пришёл к выводу, что с китайской. И вот почему.
В соответствии с Постановлением Правительства СССР от 9.01.1959 в ЦКБ-16 с марта по декабрь 1959 года были подготовлены рабочие чертежи и техническая документация по проекту 629 с комплексом Д-1 с ракетами Р-11ФМ для передачи их Китайской Народной Республике. К осени 1960 года на судостроительном заводе в Даляне (КНР, бывший г. Дальний) состоялась закладка первой из китайских ПЛ проекта 629. Для ускорения её постройки широко использовались советские конструкции, а также оборудование и механизмы с ПЛ «К-139» (спущена на воду в мае 1960 года). Постройка китайской ПЛ была закончена в конце 1961 года и получила бортовой номер 200. Одновременно в г. Комсомольск-на-Амуре заложили ПЛ под заводским номером 138.
После постройки корабль по частям перевезли в КНР и в конце 1962 года ввели в строй под номером 208. Позже, года через два после случая с «К-10», стало известно, что в 1983 году эта китайская ПЛ № 208 погибла со всем экипажем и группой учёных и инженеров во время испытаний китайской баллистической ракеты JL-1.
Учитывая, что на лодках проекта 629 экипаж составляет около 100 человек и что была ещё группа гражданских специалистов, можно только предполагать точное количество жертв.
Примечательно, что китайская сторона официально так и не связала столкновение с гибелью этой лодки. Сейчас можно почти со стопроцентной уверенностью сказать, что подводная лодка КНР погибла в результате столкновения с «К-10». Окажись подводная лодка «К-10» в точке столкновения на пять секунд раньше, возможно, она лежала бы сейчас на глубине 4500 метров.
Таран подводной лодки
…О столкновении Медведев, разумеется, сразу же доложил на флот. В ответ было приказано следовать в надводном положении на базу Камрань, находившуюся в Южном Вьетнаме. Эскортировал их подошедший БПК «Петропавловск». При осмотре лодки (для этого был создан дифферент на корму) выяснилось, что её носовая часть имеет сильнейшие повреждения.
Среди искорёженной носовой части «К-10» были обнаружены куски чужеродного металла. Килевая стальная дорожка «К-10» толщиной 30 мм и длиной порядка 32 метров при столкновении была срезана, как бритвой.
После осмотра подводной лодки командование флота решило, что в аварийном состоянии ей под силу преодолеть 4500 километров до главной базы в подводном положении, форсируя проход Баши, Окинавы и Корейского пролива в надводном положении. Конечно, это было почти безумием: при таких-то повреждениях – и в подводном положении! Но приказ есть приказ.
Без акустических станций, практически на ощупь, но 4500 км прошли нормально. Медведев был уверен в своём экипаже. И экипаж не подвёл своего командира. За такой переход в иной ситуации морякам светили бы награды.
Но не в этот раз. В этот раз Главнокомандующий ВМФ СССР С.Г. Горшков объявил Медведеву взыскание.
«Слепые» и «мёртвые»
Сами собой всплывают не только подробности того случая, но и вопросы: как такое могло случиться? Сложная гидрология в районе? Плохие возможности гидроакустических станций? Плохая подготовка гидроакустиков? Наличие так называемых слепых или мёртвых зон?
Почему те же ошибки совершил и экипаж лодки КНР?
Известно, что было расследование причин аварии специалистами комиссии технического управления ТОФ и ВМФ. Почему в таком случае даже подводники ТОФ о нём не знали?
Есть мнение участника тех событий. Александр Доброгорский служил на «К-10», и в тот день он исполнял обязанности вахтенного инженера-механика. Вот что он написал мне: «Насколько я помню – а времени прошло немало, – мы начали циркуляцию влево, и последовал удар. То есть столкновение. Значит, они (китайская ПЛ. – Прим. авт.) сидели у нас на хвосте.
Либо это роковая случайность, во что я не верю: слишком велик Мировой океан для подобных случайностей.
…Почему китайцы не разгадали наш маневр, т.е. циркуляцию? Одному Богу известно. Скорее всего у них были плохо подготовлены гидроакустики. Насколько я знаю, при слежении ПЛ за ПЛ глубины должны быть разными и должно быть определённое расстояние до объекта, чтобы в случае чего можно было успеть совершить противоманевр. Но в тот раз этого не случилось: две песчинки встретились в безбрежных глубинах, это просто феномен какой-то.
…По прибытии в Камрань нас уже ждали члены Госкомиссии. К пирсу нас не пустили, поставили на якорь. Подошёл катер с членами комиссии и водолазами. Никого наверх не пускали. Спецы всё осмотрели.
Выводы осмотра нам не докладывали. Медведеву вроде задробили академию, не дали капраза (звание капитана 1-го ранга. – Ред.) и объявили выговор от имени Главкома ВМФ.
…После возвращения в Павловск у нас начали вырезать изуродованные торпедные аппараты, крышки которых поотрывало в момент удара, а там ведь были торпеды с ЯБП (ядерными боеприпасами).
После общения с некоторыми другими подводниками выяснилось, что старшим на борту «К-10» был начальник штаба 29-1 дивизии ПЛ капитан 2-го ранга Крылов. После столкновения лодок сотрудник особого отдела арестовал вахтенные журналы центрального поста и штурмана. Крылов долго общался с особистом. В результате приватного разговора было принято решение переписать эти журналы.
Переписали даже журнал главной энергетической установки, т.к. скоростной режим АПЛ при следовании её в район боевого дежурства был сильно нарушен и лодка пришла в район на 3 часа раньше. Войти в район дежурства раньше нельзя было. Поэтому болтались возле него, пока не столкнулись с китайцами».
А вот мнение бывшего командира АПЛ Виктора Бондаренко, с которым мы встретились там же, в Обнинске:
– Валерий Николаевич всё делал правильно. Почему он подошёл к району раньше на 8 часов, видимо, на это были какие-то основания, но это его проблемы. Плохо то, что нет временных параметров – когда столкнулись, когда вернулись на место столкновения, какие были скорости и т.д.
Слежение китайской дизельной подводной лодки за атомоходом – так может рассуждать только дилетант. Китайцы проводили очередной этап испытаний, экипаж не отработан, им вообще запрещено отвлекаться на несвойственные задачи, кроме испытаний. Даже если они обнаружили советский атомоход, то должны были передать об этом по радио на берег и продолжить свою работу. Общее у подводных лодок было то, что по техническим характеристикам у них были практически одинаковые акустические станции.
Экипаж на «К-10» был отработан, а маневр на проверку кормовых курсовых углов очень ответственен, и акустики очень внимательно к этому относятся.
Давайте думать. Раз лодки столкнулись, значит, они находились на одной глубине – 54 метра. Далее Медведев говорит, что в это время наверху свирепствовал шторм. А раз так, то шумы обеих подводных лодок маскировались шумами моря. В этой ситуации даже хорошая акустика и отличник-гидроакустик не выделят шум подводной лодки от шума моря – это аксиома.
Медведев отмечает, что после всплытия он обнаружил оранжевый проблесковый огонь. Значит, лодка китайцев тоже всплыла, а почему после этого она утонула – это вопрос. Если она не утонула после столкновения, а всплыла, а потом утонула, то это уже совсем непонятно. Значит, что-то они сделали неправильно, потому что чудес не бывает, если бы всё было так сложно, то после столкновения они бы камнем ушли на дно, поминая Мао. Так что Валерию Николаевичу незачем на себя вешать всех собак.
Акустическая тень
В 1981 году на одном из полигонов Северного флота недалеко от Кольского залива произошло столкновение советской и американской атомной подводных лодок. Тогда американская субмарина своей рубкой протаранила кормовую часть советского новейшего ракетного подводного крейсера стратегического назначения «К-211», только что вошедшего в состав Северного флота и отрабатывавшего элементы боевой подготовки.
Американская лодка в районе столкновения не всплыла. Но через несколько суток в районе английской военно-морской базы Холи-Лох появилась атомная лодка США с ярко выраженными повреждениями рубки. Наша лодка всплыла и своим ходом пришла на базу. Здесь её ожидала комиссия, состоявшая из специалистов флота, промышленности, науки и проектанта.
Комиссия, смоделировав ситуацию маневра двух лодок, осмотрев места повреждения, установила, что американская лодка следила за нашей лодкой в её кормовых секторах, оставаясь для неё в акустической тени. Как только наша лодка изменила курс, американская лодка потеряла контакт и вслепую врезалась своей рубкой в корму советской лодки. Её поставили в док, и там при осмотре были обнаружены в двух кормовых цистернах главного балласта пробоины, повреждение лопастей правого винта и горизонтального стабилизатора. В повреждённых цистернах главного балласта были найдены болты с потайными головками, куски металла и плекса от рубки американской субмарины. Более того, по отдельным деталям комиссии удалось установить, что столкновение произошло именно с американской подводной лодкой класса «Стёрджен», что потом и подтвердилось появлением в Холи-Лох лодки с повреждённой рубкой именно этого класса.
…Проецируя этот случай на случай столкновения с китайской лодкой, невольно приходишь к версии о том, что причиной столкновения могли стать эти пресловутые «кормовые сектора с акустическими тенями».
Таран подводной лодки
Можно также вспомнить и другой случай – столкновение атомной подводной лодки класса «Сиерра» (Северный флот) с атомной подводной лодкой «Батон Руж» (ВМС США) 11 февраля 1992 года. Советская атомная торпедная подводная лодка (предположительно это была «К-239» «Карп») находилась в полигоне боевой подготовки вблизи полуострова Рыбачий, в территориальных водах России.
Командовал субмариной капитан 2-го ранга И. Локтев. Лодка следовала на глубине 22,8 метра. Американский атомоход осуществлял слежение за своим русским «собратом», следуя на глубине около 15 метров.
В процессе маневрирования акустики американской лодки потеряли контакт с «Сиеррой», и так как в районе находились пять рыболовных судов, шум винтов которых похож на шум винтов АПЛ, то командир «Батон Руж» решил в 20 часов 8 минут всплыть на перископную глубину и разобраться в обстановке. Российская лодка в этот момент оказалась ниже американской и также начала всплытие для проведения сеанса связи с берегом. Произошло столкновение субмарин. При столкновении «Сиерра» своей рубкой протаранила днище американской ПЛ. Лишь небольшая скорость русской лодки и малая глубина при всплытии позволили американской подводной лодке избежать гибели.
…Это пример вроде бы случайности. Но случайностей в море, как известно, не бывает. Статистика свидетельствует: с 1968 по 2000 год произошло около 25 столкновений иностранных АПЛ (в основном американских) с советскими и российскими субмаринами в подводном положении. Из них 12 – у наших берегов, на подходах к основным пунктам базирования АПЛ на Северном (девять столкновений) и Тихоокеанском флотах (три столкновения). Как правило, инциденты случались в полигонах боевой подготовки (БП), где подводные лодки после смены части экипажа отрабатывают задачи курса боевой подготовки.
По данным исследовательского центра Defense Express, в истории флота зафиксировано семь случаев затопления атомных подводных лодок: двух американских («Трешер» и «Скорпион») и пяти советских («К-8», «К-219», «К-278» «Комсомолец», «К-27», АПЛ «Курск»). Четыре атомные подводные лодки СССР погибли в результате аварии, и одна была затоплена в Карском море по решению ответственных государственных ведомств из-за невозможности восстановления и дороговизны утилизации.
В большинстве случаев, если точно не удавалось определить причины гибели какой-либо субмарины, виновные предпочитали отрицать свою причастность к этому. Причём порой даже несмотря на очевидные доказательства, пользуясь старым добрым принципом «Не пойман –не вор».
Фигура умолчания
Однажды я познакомился с военно-морским атташе США в России. Маленького роста, крепенький, с кучей наградных планок на белоснежной форменной рубашке… Казалось, он излучал радость от удавшейся своей жизни. Расправленные плечи эту радость, собственно, и демонстрировали. Оказалось, что он – бывший командир атомной подводной лодки типа «Лос-Анджелес». «Я был командиром аж четыре года!» – с неподдельной гордостью сказал он.
«Подумаешь, четыре года, – ответил я, – у нас вон по 8–9 лет командирами…» Он с недоверием посмотрел на меня. Но я подозвал знакомого адмирала, тоже бывшего командира АПЛ, и попросил его подтвердить мои слова. Тот подтвердил.
Американец был сильно удивлён. «Как же, – не мог он поверить до конца, – ведь я же знаю, как это тяжело… Восемь лет… Это невозможно».
Ну да, ну да… Что немцу (американцу в данном случае) смерть, то русскому вполне возможно.
И я вспомнил Медведева, который командиром АПЛ был девять (!) лет. Выглядел пенсионер Медведев хорошо. Но плечи его в моменты нашего разговора о престиже службы не были развёрнуты от чувства гордости. Это я хорошо помню. Как и то, что чего-то бывший командир мне про то столкновение так и не сказал…
Источник: newsland.com
Какая лодка затонула в 1983 году
Сообщение сайта
(Сообщение закроется через 2 секунды)
Уморно.Ру » Военное дело » Морской флот
Пройдя не сложную регистрацию за 1 минуту, вы увидите много скрытых разделов и топиков, сможете комментировать и подписаться на любимые темы, получать новости с форума и ещё много всего.
DOMINIK
Просмотр профиля
Перейти к альбомам пользователя
6.10.2012 — 11:12
Группа: Father
Сообщений: 317739
Регистрация: 3.06.07
Из: Новороссия
Пользователь №: 1841
Спасибо сказали: 167862 раза
Субмарина «К-429» была построена в городе Горьком по проекту 670 А «Скат». Всего было 11 подводных лодок данного типа. Ее длина составляла 104 метра, ширина почти 10 метров, высота – с пятиэтажный жилой дом. Лодка развивала скорость до 26 узлов, предел глубины погружения составлял 300 метров. На борту имелась атомная установка мощностью около 90 МВатт и восемь ракет SS-N-7.
31 октября 1972 года «К-429» вступила в ряды ВМФ СССР, а уже в марте 1973 она отправилась на первый ремонт в результате частичного затопления реакторного отсека. Спустя два года продувка сжатым воздухом одной из цистерн главного балласта привела к взрыву, повредившему носовую часть лодки. Но самое страшное в истории этой субмарины еще было впереди.
В конце весны 1983 года «К-429» возвратилась на базу после успешного шестимесячного плавания в водах Индийского океана. Экипаж распустили по домам, а лодку поставили на ремонт, из-за неисправностей целого ряда оборудования. Работы должны были начаться осенью.
Но штаб второй флотилии, с разрешения штаба Тихоокеанского флота, оставил ее в составе кораблей, имеющих статус «постоянной готовности». Это означало, что в случае непредвиденных обстоятельств, несмотря на существующие неисправности, лодке отводилось на сборы меньше суток.
В это же время из Москвы пришел приказ о назначении капитана первого ранга Николая Суворова, одного из опытнейших командиров на всем Камчатском флоте с 25-летним стажем, старшим преподавателем тактики в Санкт-Петербурге. Вместе с супругой он начал готовиться к отъезду.
Но 20 июня комдив вызвал Суворова и приказал ему собираться в море на «К-429» для проведения учебных стрельб и прочих мероприятий по отражению условной атаки противника. Во флотилии не выполнялся план боевой подготовки, поэтому для поддержания утвержденного количества боеготовых сил в ход шли любые меры.
Суворов, разумеется, выразил свое недовольство решением начальника, так как всем было ясно, что субмарина к плаванию не готова. Но его командир молча пригласил в кабинет начальника политотдела и снова повторил приказ. Видя, что ситуация безвыходная, Суворов скрепя сердце подписал распоряжение.
Остальные подводники узнали об экстренном отправлении только за пару дней, так как экипаж пришлось собирать отовсюду. Крики руководства, угрозы отобрать партбилет и отдать под суд привели к тому, что 23 июня на субмарину согнали людей с пяти разных лодок. Личный состав удалось полностью доукомплектовать только за три часа перед выходом в море.
Большинство матросов «не держало лодку» уже целый год. Вместо того, чтобы оттачивать свое мастерство и тренироваться, люди использовались на хозяйственных работах – рыли канавы, копали картошку. Мало этого, в последний момент взяли еще 14 стажеров. Всего набралось 120 человек. Понятно, что трехсуточной базовой проверки работы систем и механизмов не было.
Проверка на герметичность не производилась, прием-передача лодки носила чисто символический характер. Но начальство это не смутило, и 24 июня 1983 года подводная лодка «К-429» вышла из бухты Крашенинникова в море.
Контр-адмирал Ерофеев, руководящий дуэльными стрельбами, предложил сразу следовать в район учений. Но Суворов не согласился. Уступи он и тут, «К-429» могла сгинуть в океанской пучине. В бухте Саранной, где глубина не более 60 метров, было решено совершить дифферентовку, то есть способность лодки погружаться и всплывать. В 23 часа 18 минут началось погружение.
Заполнив главные балласты, кроме средней группы, капитан выслушал доклады о том, что замечаний нет. Тогда в три приема стали наполнять среднюю группу. Глубиномер центрального поста при этом показывал ноль глубины. И тут в четвертый отсек по системе вентиляции хлынула вода.
Тут же заработала аварийная защита реактора, отключилось основное освещение, пропало давление в системах гидравлики. Как выяснилось позже, вес субмарины составлял лишних 60 тонн, а глубиномеры были отключены. То есть на центральном посту управления все были «слепые». Командир лодки решает продуть главные балластные баки.
При этой процедуре в заполненные водой емкости подают под огромным давлением сжатый воздух, предварительно закрыв клапаны системы вентиляции. Воздух должен вытеснить собой воду, а лодка всплыть. Но дистанционное управление, отвечающее за закрывание клапанов вентиляции, сработало неправильно. Вместо вытеснения воды, воздух вышел наружу, покинув судно.
А корпус соответственно быстро стал наполняться водой. Через несколько минут «К-429» уже легла на дно на глубине 35 метров. После того как была отправлена команда прекратить продувание, с отсеками связались по телефону. Пришли неутешительные отчеты из первого, второго, третьего о том, что из системы вентиляции льется вода.
Ее поступление удалось остановить, закрыв переборочные клинкеты системы вентиляции. Но к этому времени вся команда четвертого отсека была уже мертва. Моряки выполнили свой долг, следуя всем основным требованиям из главного для подводника документа – руководства по борьбе за живучесть. Никто из четырнадцати человек не покинул отсек.
Матросы задраили переборки, чем спасли жизни личного состава третьего отсека, а также пытались вручную закрыть вентиляцию. За двадцать минут вода заполнила помещение. Когда много позже в отсек попали люди, то первое что они увидели – все погибшие моряки находились на своих местах. Командира отсека, могучего мужчину, еле смогли оторвать от ручного управления задвижкой вентиляционной шахты, с которой он боролся до последнего вздоха.
Когда в 4 часа 55 минут от попавшей воды взорвалась аккумуляторная батарея третьего отсека, стало ясно, что самостоятельно «К-429» уже никак не всплывет. В воздухе возникли смертельно опасные газы, весь личный состав отсека перешел во второй.
Выпустить аварийные буи, подающие сигналы о бедствии, было не возможно, так как во избежание случайного отрыва, все буи был намертво приварены к корпусу лодки. Это было обычным явлением на большинстве отечественных субмарин. Точно так же приваренной к металлическому корпусу судна оказалась всплывающая камера, подготовленная для эвакуации экипажа в экстренной ситуации.
Впрочем, воспользоваться камерой моряки не смогли бы в любом случае – ведь лебедочное устройство тоже не работало. Когда стало ясно, что помощь не придет, то Суворов решает через торпедный аппарат отправить на поверхность двух моряков. Были выбраны физически крепкие и многоопытные мичманы Лесник и Мерзликин.
Героями в классическом понимании этого слова они никогда не были, стабильно нарушали дисциплину, часто сидели на «губе». В 8 часов 30 минут, скрупулезно соблюдая порядок декомпрессии, мичманы появились на поверхности. Не обнаружив поблизости каких-либо кораблей, по заранее установленному плану, они поплыли к берегу.
По чистой случайности на них наткнулся пограничный корабль МПК-178, на котором всерьез решили, что поймали иностранных подводных диверсантов. Даже когда подводников доставили на палубу, то не поверили их рассказам о затонувшей субмарине. В результате командир корабля запросил свое начальство, которое в свою очередь связалось с командованием Камчатской флотилии. Вот так в штабе флота узнали, что огромная атомная подводная лодка лежит на дне.
Спустя несколько часов к «К-429» стали приплывать спасательные суда: СКР «Сторожевой», СС-83 и СС-38, ВМ-117. Прибыла подводная лодка того же класса, что и «К-429». В ней спасенные должны были проходить процедуру декомпрессии. К концу третьих суток над затонувшей субмариной собрались все спасательные силы Камчатского флота во главе с главнокомандующим ВМФ С.Г. Горшковым.
Однако внутри подводной лодки дела обстояли все хуже. В некоторых отсеках выросло давление, температура превысила отметку в 50 градусов, воздух заканчивался. Не было фонарей, пищи, аварийных дыхательных аппаратов, вообще ничего необходимого не было. На второй день рванула аккумуляторная батарея в первом отсеке. Переборку, ведущую в это помещение, закрыли и заклинили.
После того как специалисты в спасательном колоколе СК-59 не смогли пристыковаться к люкам «К-429», подводников решили выводить через торпедные аппараты по четыре человека. Это был максимум, который позволял один торпедный аппарат. Спасатели могли только поддерживать жизнь людей, проводя вентиляцию отсеков, отправляя на подводную лодку недостающую амуницию, встречая выходивших из торпедных аппаратов моряков и сопровождая их по пути на поверхность. Несмотря на то, что в составе экипажа 50 процентов были отличниками боевой подготовки, а больше половины людей – специалистами первого и второго классов, многие матросы не знали, как применять индивидуальные спасательные средства по банальной причине отсутствия тренировок.
У водолазов-спасателей тоже не всё клеилось. Некоторые из подаваемых ими через торпедный аппарат баллончиков оказались пустыми, долго искали тросы, не функционировали компрессоры. «Ради всего святого, – выбивали заключенные в недрах субмарины моряки «морзянкой» на корпусе. – Только ничего не трогайте, мы уж сами. ».
Трудно даже вообразить, что значит проползти в водолазном обмундировании по затопленному торпедному аппарату отрезок длиной в девять метров и полуметровой ширины в кромешной темноте. Страх сковывает движения, давит волю. Один их молодых матросов умер от разрыва сердца уже на самом выходе.
Еще один подводник, выходивший первым из седьмого отсека с тросом в руках, запутался в нем, а водолазного ножа, который в обязательном порядке входит в спасательный комплект вещей, у него, разумеется, не оказалось. Четверо суток шло спасение подводников.
23-летний Василий Баев, прошедший школу водолазов-глубоководников на Черноморском флоте, выходя последним на затопленной корме, один сумел отремонтировать и закрыть выходной люк, прекратив поступление воды. Именно благодаря этому впоследствии субмарину удалось поднять. За свой подвиг Василий получил лишь орден Красной Звезды. В 20 часов 31 минуту 28 июня последний из 104 человек был спасен.
Подъем с грунта на пантонах
Уже после подъема «К-429» со дна капитан Суворов облазил весь корабль в поисках причины аварии. Виной всему оказалась неисправность в логическом блоке системы удаленного управления клапанами вентиляции. Для штатного механика подводной лодки этот дефект не был чем-то необычным.
Во время погружения он всегда ставил в четвертый отсек наблюдателя, который контролировал результат срабатывания «зацикленной» команды. Но в тот день его на лодке не оказалось… Операция по подъему «К-429» была осуществлена своими силами, ведь в то время об иностранных спасателях даже не думали. Отовсюду согнали самых опытных водолазов, боцманов, такелажников.
За полтора месяца после аварии, побив все рекорды, субмарину подняли и отослали в док для воскрешения. Но в ночь на 13 сентября 1985 года подводная лодка вновь потонула, на этот раз прямо у стенки судоремонтного завода. После этого на нее махнули рукой, переделав в учебное судно, а в 1990 окончательно списали.
Следствие по делу велось своеобразно. Следственные документы расшивались и сшивались вновь, но уже без некоторых листов, журнал дифферентовки, который капитан собственноручно вынес с собой, потерялся. Суворов превращался в главного виновника случившегося.
«Если бы такая катастрофа произошла вдалеке от базы, – сказал адмирал Сорокин, начальник Главного политического управления военно-морского флота, – то все были бы удостоены высоких правительственных наград. А тут так близко утонули. Некрасиво как-то».
Следствие растянулось на полтора года. Супруга капитана, собрав все необходимые документы, поехала искать правду в Москву. Она не понимала, что решение уже давно принято и весь процесс подстроен. В итоге Суворову дали десять лет, взяв под стражу прямо в здании суда.
Кроме того, командиру было поручено возместить ущерб на 20 миллионов за снижение боеготовности подводных лодок страны. 10 сентября 1987 года по указу Президиума Верховного Совета СССР Суворов был амнистирован. Через несколько лет после освобождения он скончался. Чуть позже двенадцать адмиралов обратились в суд с требованием о посмертной реабилитации капитана первого ранга.
Начальник штаба флотилии Олег Ерофеев позже возглавил Северный флот. Впоследствии при нем в 1989 году погибла атомная подводная лодка «Комсомолец». Погибшим в четвертом отсеке морякам начальники очень хотели дать награды. Но документы, как всегда, потерялись в штабах. Только на базе атомных подводных лодок Тихоокеанского флота в поселке Рыбачьем стоит монумент, на котором выбиты имена шестнадцати погибших в бухте Саранной членов экипажа «К-429».