Для атомных и дизельных торпедных подводных лодок торпедное оружие является главным видом оружия, с помощью которого они решают свои основные задачи.
На ракетных подводных лодках торпедное оружие является основным оружием самообороны от подводного и надводного противника. Одновременно с этим ракетным подводным лодкам после выполнения ракетной стрельбы может быть поставлена задача по нанесению торпедного удара по целям противника.
На противолодочных кораблях и некоторых других надводных кораблях торпедное оружие стало одним из основных видов противолодочного оружия. В то же время с этих кораблей с помощью торпед возможно нанесение торпедного удара (в определенных условиях тактической обстановки) и по надводным кораблям противника.
Таким образом, современное торпедное оружие на подводных лодках и надводных кораблях позволяет как самостоятельно, так и во взаимодействии с другими силами флота наносить эффективные удары по подводным и надводным целям противника и решать задачи самообороны.
UBOAT — Торпедирование с TDC в реализме #2
Независимо от типа носителя с помощью торпедного оружия в настоящее время решаются следующиеосновные задачи.
• уничтожение атомных ракетных подводных лодок противника
• уничтожение крупных боевых надводных кораблей противника (авианосцев, крейсеров, противолодочных кораблей);
• уничтожение атомных и дизельных многоцелевых подводных лодок противника;
• уничтожение транспортов, десантных и вспомогательных кораблей противника;
• нанесение удара по гидротехническим сооружениям и другим объектам противника, расположенным у уреза воды.
На современных подводных лодках и надводных кораблях подторпедным оружием понимается комплекс оружия и технических средств, включающий в себя следующие основные элементы:
• торпеды различных типов;
• систему управления торпедной стрельбой.
Непосредственно к комплексу торпедного оружия примыкают различные вспомогательные технические средства носителя, предназначенные для повышения боевых свойств оружия и удобства его обслуживания. К таким вспомогательным средствам (как правило, на подводных лодках) относятся торпедопогрузочное устройство (ТПУ), устройство быстрого заряжания торпед в торпедные аппараты (УБЗ), система хранения запасных торпед, аппаратура контроля.
Количественный состав торпедного оружия, его роль и круг боевых задач, решаемых этим оружием, определяется классом, типом и основным назначением носителя.
Так, например, на атомных и дизельных торпедных подводных лодках, где торпедное оружие является главным видом оружия, состав его представлен наиболее полночи включает в себя :
-боекомплект различных торпед (до 20 шт.), размещенных непосредственно в трубах торпедных аппаратов и на стеллажах а торпедном отсеке;
— торпедные аппараты (до 10 труб), имеющие либо один калибр, либо различные калибры, что зависит от типа применяемых торпед,
— систему управления торпедной стрельбой, являющуюся либо самостоятельной специализированной системой приборов управления торпедной стрельбой (ПУТС), либо частью (блоком) общекорабельной боевой информационно-управляющей системы (БИУС).
Как нам врут о «Атаке века» С-13. Александр Маринеско, торпедирование лайнера Вильгельм Густлофф
Кроме того, такие подводные лодки оборудованы всеми необходимыми вспомогательными устройствами.
Торпедные подводные лодки с помощью торпедного оружия решают свои основные задачи по нанесению удара и уничтожению подводных лодок, надводных кораблей и транспортов противника. В определенных условиях они применяют торпедное оружие в целях самообороны от противолодочных кораблей и подводных лодок противника.
Торпедные аппараты подводных лодок, имеющих на вооружении ракетные противолодочные комплексы (РПК), одновременно служат пусковыми установками для противолодочных ракет. В этих случаях для погрузки, хранения и заряжания ракет используются те же торпедопогрузочные устройства, стеллажи и устройство быстрого заряжания, что и для торпед. Попутно отметим, что торпедные аппараты подводных лодок могут использоваться для хранения и постановки мин при выполнении минно-заградительных боевых задач.
На ракетных подводных лодках состав торпедного оружия аналогичен рассмотренному выше и отличается от него только меньшим числом торпед, торпедных аппаратов и мест хранения. Система управления торпедной стрельбой является, как правило, частью общекорабельной БИУС. На этих подводных лодках торпедное оружие предназначено в основном для самообороны от противолодочных подводных лодок и кораблей противника. Эта особенность обусловливает запас торпед соответствующего типа и назначения.
Информация о цели, необходимая для решения задач торпедной стрельбы, на подводных лодках поступает в основном от гидроакустического комплекса или гидроакустической станции. В определенных условиях эта информация может быть получена от радиолокационной станции или же от перископа.
Торпедное оружие противолодочных кораблей входит в состав их противолодочного вооружения и является одним из наиболее эффективных видов противолодочного оружия. В состав торпедного оружия входят:
— боекомплект противолодочных торпед (до 10 шт.);
— торпедные аппараты (от 2 до 10),
— система управления торпедной стрельбой.
Число принимаемых торпед, как правило, соответствует числу труб торпедных аппаратов, так как торпеды хранятся только в трубах аппаратов. Следует отметить, что в зависимости от поставленной задачи противолодочные корабли могут принимать (помимо противолодочных) также торпеды для стрельбы по надводным кораблям и универсальные торпеды.
Число торпедных аппаратов на противолодочных кораблях определяется их подклассом и проектом. На малых противолодочных кораблях (мпк) и катерах (пка) устанавливаются, как правило, одно- или двухтрубные торпедные аппараты с общим числом труб до четырех. На сторожевых кораблях (скр) и больших противолодочных кораблях (бпк) устанавливается обычно по два четырех- или пятитрубных торпедных аппарата, размещаемых побортно на верхней палубе или в специальных выгородках в борту корабля.
Системы управления торпедной стрельбой на современных противолодочных кораблях являются, как правило, частью общекорабельной комплексной системы управления стрельбой противолодочным оружием. Однако не исключаются случаи установки на кораблях специализированной системы ПУТС.
На противолодочных кораблях основными средствами обнаружения и целеуказания для обеспечения боевого применения торпедного оружия по подводным лодкам противника являются гидроакустические станции, а для стрельбы по надводным кораблям — радиолокационные станции. В то же время в целях более полного использования боевых и тактических свойств торпед корабли; могут получать целеуказание и от внешних источников информации (взаимодействующих кораблей, вертолетов, самолетов). При стрельбе по надводной цели целеуказание выдается радиолокационной станцией.
Состав торпедного оружия надводных кораблей других классов и типов (эскадренных миноносцев, ракетных крейсеров) в принципе аналогичен рассмотренному выше. Специфика заключается лишь в типах торпед, принятых а торпедные аппараты.
Торпедные катера, на которых торпедное оружие, так же как и на торпедных подводных лодках, является главным видом оружия, несут два или четыре однотрубных торпедных аппарата и соответственно две или четыре торпеды, предназначенные для ударов по надводным кораблям противника. На катерах устанавливается система управления торпедной стрельбой, включающая в себя радиолокационную станцию, которая служит основным источником информации о цели.
К положительным качествам торпед, оказывающим влияние на успешность их боевого применения, относятся:
— относительная скрытность боевого применения торпед с подводных лодок по надводным кораблям и с надводных кораблей по подводным лодкам, обеспечивающая внезапность нанесения удара;
— поражение надводных кораблей в наиболее уязвимой их части корпуса — под днищем;
— поражение подводных лодок, находящихся на любых глубинах их погружения,
— относительная простота устройств, обеспечивающих боевое применение торпед. Большое разнообразие задач, при решении которых носителями используется торпедное оружие, обусловило создание торпед различных типов, которые можно классифицировать по следующим основным признакам:
а) по назначению:
— против надводных кораблей;
— универсальные (против подводных лодок и надводных кораблей);
б) по типу носителя:
— боевые части противолодочных ракет и самодвижущихся мин
в) по калибру:
— малогабаритные (калибром 40 см) ;
— стандартные (калибром 53 см);
— крупногабаритные (калибром более 53 см).
Источник: helpiks.su
Торпедные аппараты линкоров — зачем они?
Недавнее обсуждение ремонта линкора «Техас» вызвало интересный вопрос: зачем на супердредноуте, построенном в 1910-ых, стояли торпедные аппараты? Торпеды на линейных кораблях обычно рассматривают как этакую фанаберию адмиралов, собиравшихся по старинке воевать едва ли не абордажами (в конце концов, абордажные тренировки в британском флоте отменили только при Джеки Фишере. ) и заведомо не имевшую смысла.
Ну а как на самом-то деле?
Торпедные аппараты на линейных кораблях — тогда еще броненосцах — появились практически сразу же после изобретения торпеды Уайтхеда, примерно в 1870-ых. И было это вполне логично. Разрушительная мощь торпеды, одно попадание которой могло вывести из строя современный броненосец, более чем оправдывала незначительные затраты на оснащение ею. Небольшая же дальность торпед не играла роли, поскольку дальность ведения морского боя предполагалась немногим большей.
Предельной эффективной дистанцией артиллерийского огня на море практически до конца XIX столетия считалось 1000-1500 метров. Тяжелые нарезные орудия могли стрелять вдесятеро дальше — но попасть в цель иначе как прямой наводкой было почти невозможно. Методы наведения орудий были крайне примитивны: централизованного управления огнем еще не существовало, и расчет каждого орудия «вел цель» самостоятельно, на глазок определяя дистанцию (угол вертикальной наводки) и упреждение (угол горизонтальной наводки). Мало того, многие тяжелые орудия могли перезаряжаться только при определенном положении ствола — то есть после каждого выстрела пушку надо было разворачивать для перезарядки, а потом наводить заново.
Вполне естественно, что мало-мальски приемлемой вероятности попадания удавалось добиться, только стреляя практически в упор.
И помимо того, что артиллерия стреляла недалеко и неточно — она еще и не причиняла особого вреда, даже когда попадала. Набор доступных боеприпасов в общем-то исчерпывался чугунной бомбой с черным порохом и «паллизером», бронебойным снарядом из закаленной стали. Первая была осколочным боеприпасом почти без фугасного эффекта (черный порох даже при большом давлении горит, а не детонирует — и не образует сверхзвуковой ударной волны). Второй же был «болванкой» без какой-либо взрывчатой начинки — небольшая полость внутри «паллизера» была технологической, связанной с процессами закалки.
За отсутствием взрывчаткой начинки, заброневое действие «паллизера» было минимальным. Снаряд пробивал — если повезет! — броню, поражал то, что находилось на его пути, и в общем-то этим и ограничивался. Если он не попадал во что-то ценное (машины, орудия, погреба боеприпасов), то урон от него исчерпывался небольшой дыркой в броне и пробоинами в переборках от осколков и обломков брони. «Истыкивать» друг друга такими снарядами броненосцы могли очень долго и малопродуктивно.
И также вполне естественно, что при подобной слабости артиллерии, адмиралы логично полагали: морские сражения будут вестись на очень малой дистанции. Колонны броненосцев будут сходиться почти в упор, и смертоносное оружие ближнего боя — таран и торпеда — будут играть свою роль. Дальность хода торпед Уайтхеда к 1880-ым составляла порядка 500-800 метров, то есть ситуация, когда броненосец пускает торпеды по неприятельскому броненосцу, была вполне себе представима и даже вероятна. Кроме того, торпеды были превосходным средством отваживания любителей тарана — какой бы капитан решился повести свой броненосец «в рукопашную», зная, что может быть взорван торпедой на подходе? Броненосцы периода 1880-ых несли 5-8 торпедных аппаратов, рассматривавшихся как столь же важное вооружение, сколь и пушки.
Ситуация резко изменилась в 1890-ых, когда технический прогресс значительно повысил эффективность — и эффективную дальность — морской артиллерии. Во-первых, появились бризантные взрывчатые вещества (вроде мелинита), способные выдержать сотрясение при выстреле из пушки. Изобретенный во Франции тонкостенный фугас с взрывателем мгновенного действия стал настоящей революцией в боеприпасах: сверхзвуковая ударная волна от детонации мелинита буквально сминала не защищенные броней части корабля, оставляя огромные, рваные пробоины. На то, чтобы создать каморный бронебойный снаряд, начиненный ударостойкой взрывчаткой, ушло немало времени (главной проблемой был взрыватель, способный перенести удар о броню и сработать с замедлением, когда снаряд пройдет внутрь), но в итоге и эта проблема была решена.
Во-вторых, 1890-ые стали временем значительного прогресса в управлении артиллерийским огнем. От индивидуального прицеливания отдельных орудий перешли к стрельбе залпами, с поэтапной пристрелкой по всплескам от промахов. Новые приемы управления огнем (вроде непрерывного удержания угла вертикальной наводки) позволили к началу 1900-ых увеличить эффективную дальность стрельбы до 5000-6000 метров.
Но и торпедное оружие на месте не стояло. Революционным новшеством стало внедрение в 1890-ых гироскопического автопилота — прибора Обри — позволявшего торпеде поддерживать заданное направление со значительно большей эффективностью. Дальность эффективной стрельбы торпедами к 1900-ым возросла до 2500-3000 метров. И сами торпеды стали надежнее и быстрее.
В результате, хотя прицельная дальность артиллерийского огня (да и его эффективность) существенно возросла, соотношение дальностей артиллерии и торпед оставалось примерно тем же. Сыграло роль и усовершенствование броневой защиты. Появление сначала гарвеированной, затем крупповской и цементированной брони — значительно превосходивших прежнюю сталеникелевую и сталежелезную — позволило уменьшить толщину плит при сохранении уровня защищенности, и закрыть броней значительно большую часть борта броненосца. И поэтому сохранение торпедных аппаратов на броненосцах выглядело вполне осмысленным решением: нельзя было исключать, что после перестрелки на дальней дистанции, исход боя еще не будет решен, и флоты сблизятся для решительной схватки. Количество торпедных аппаратов уменьшилось до 4-6, но большая надежность и точность торпед компенсировала это сокращение.
В 1900-1910-ых произошел следующий скачок эффективной дальности корабельной артиллерии, связанный с внедрением централизованного управления огнем. Теперь дистанция до цели и параметры ее движения определялась наблюдателями на мачтах с помощью стационарных оптических дальномеров. Они же отслеживали по всплескам падение снарядов, и определяли, насколько (и в каком направлении) был промах. Эти данные централизованно обрабатывались, и по телефону «спускались» расчетам орудий в виде готовых наборов данных. Внося поправки по результатам пристрелки, артиллеристы могли уверенно «накрыть» цель на дистанции в 10000-15000 метров.
Русско-японская война окончательно утвердила дальнюю перестрелку как «стандарт» морского сражения. Хотя из всех крупных сражений войны, решающий эффект имела только Цусима (сражение в Желтом Море имело довольно нерешительный характер, и в общем-то было выиграно японцами по чистой случайности), большинство флотов мира согласились, что перестрелка на дальней дистанции может иметь решающий характер — и следствием стали дредноуты, корабли, ориентированные на то, чтобы решить исход сражения перестрелкой из тяжелых орудий на значительной дистанции.
Однако и тут были исключения. Например, французский флот — сделавший упор на изучении разрушительного действия снарядов — считал, и не совсем безосновательно, что способность попадать на больших дистанциях не означает способности решать исход боя. Французы полагали, что приобрести решительный характер сражение может лишь на тех дистанциях, на которых снаряды будут с высокой степенью вероятности пробивать неприятельскую броню: эта дистанция определялась в 6000-8000 метров.
Немцы, с другой стороны, также считали, что дальняя перестрелка не может быть эффективной, хотя и по другим соображениям. Они исходили из плохих условий видимости на основном предполагаемом театре — Северное Море — и поэтому ориентировались на дальность ведения боя порядка 10000 метров.
И опять-таки, торпедное оружие тоже не стояло на месте. Следующий решительный скачок в характеристиках торпед был связан с силовой установкой. От «холодных» пневматических двигателей, работавших только на энергии расширения сжатого воздуха, перешли к «горячим» парогазовым, где расширение воздуха усиливалось за счет его нагрева сжиганием топлива (керосина).
Дальность хода и скорость торпед значительно увеличились. Сами торпеды также стали больше, и стали нести более тяжелые боевые части. К 1910-ым, предельная дальность хода торпед составляла уже около 10000-12000 метров.
Следует также понимать: предельной дальность хода торпед не тождественна эффективной дальности пуска. Если неприятель, например, двигался навстречу торпедам, то пуск можно было проводить с дистанции в 1,5-2 раза больше предельной дальности хода. И наоборот, если неприятель убегал от торпед, то эффективная дальность пуска была значительно меньше предельной дальности хода.
Все это привело к тому, что торпедное оружие по-прежнему виделось значимой составляющей вооружения линейных кораблей. Дополнительным аргументом было то, что торпедные аппараты и их боеприпас были сравнительно легкими и компактными (по сравнению с громадным башнями главного калибра), и располагались в подводной части корпуса линкора, не сказываясь на его остойчивости. Поэтому, хотя вероятность сближения линкоров до торпедной перестрелки и казалась незначительной, инженеры и адмиралы считали вполне разумным оставить торпедные аппараты просто «на всякий случай». Например, на случай ночного боя.
Все изменила Первая Мировая Война. И по двум причинам:
Во-первых, незадолго до войны, англичане внедрили революционное новшество: электромеханические машины Дрейера и Дюмареска. Эти чрезвычайно сложные приборы позволили максимально упростить, централизовать и автоматизировать сбор данных о движении цели и выработку поправок для орудий.
Теперь цель непрерывно отслеживалась несколькими корабельными дальномерами (на мачтах и в артиллерийских башнях), которые измеряли дистанцию и пеленг на цель. Эти данные стекались в центральный командный пост, где вносились в прибор Дрейера. По результатам нескольких последовательных наблюдений, прибор строил проекцию курса неприятеля относительно собственного курса корабля. С помощью калькулятора Дюмареска, артиллеристы определяли, где неприятель будет в расчетный момент времени, и вычисляли поправки для упреждения орудий.
Эти, и подобные им приборы (система Поллена) позволили увеличить эффективную дальность артиллерийского огня практически вдвое. Перестрелки на дистанции 20-22 километра стали вполне реальными, а влияние условий видимости снизилось (определив параметры движения неприятеля, прибор Дрейера мог выдавать его точное положение, даже если неприятель пропадал из виду — до тех пор, пока тот не сменит курс, разумеется). И «решительность» дальней перестрелки более не вызывала сомнений — на большой дистанции, падающие отвесно снаряды легко пробивали тонкие палубы линкоров (защите которых до этого не уделялось должного внимания).
С таким изменением условий торпеды уже тягаться не могли. Сражения теперь велись на дистанции, в несколько раз превосходившей прицельную дальность торпед линкоров.
Во-вторых, торпедные аппараты на линкорах оказались. опасной уязвимостью. Практически все флоты недооценили угрозу подводных (минных и торпедных) атак. Боевые части мин и торпед перед войной стали значительно мощнее, чем те, на которые рассчитывалась противоторпедные переборки линейных кораблей. Даже единичный подрыв на мине или попадание торпеды могли привести к обширному затоплению отсеков, и выходу из строя — или даже гибели! — корабля.
Подводные торпедные аппараты линкоров оказались «Ахиллесовой пятой» противоторпедной защиты. Их трубы, и отсеки, в которые они выходили, были слабыми местами корпуса, и при близком подводном взрыве, затопление через торпедный аппарат было почти гарантировано. Лихорадочно предпринимаемые в годы войны меры по усилению противоторпедной защиты (навариваемые на корпус снаружи противоторпедные були), также не улучшали ситуацию, поскольку були зачастую перекрывали трубы торпедных аппаратов.
Оба этих фактора — значительное увеличение эффективной дальности артиллерийского огня, и возросшие требования к противоторпедной защите — привели к тому, что после Первой Мировой Войны, торпедные аппараты стали быстро исчезать из арсенала линейных кораблей. Вероятность сближения линкора с противником для торпедной атаки стала слишком мала, чтобы принимать ее всерьез, а к эффективности противоторпедной защиты, наоборот, стали подходить крайне серьезно. В довершение всего, Вашингтонское морское соглашение 1922 года установило жесткие пределы на размеры линейных кораблей. Конструкторы, озабоченные тем, как бы впихнуть в дозволенные 35.000 тонн как можно больше брони, вооружения и скорости, без колебаний жертвовали всем некритичным — вроде торпедных аппаратов — чтобы сэкономить немного водоизмещения.
Из этого правила существовали только два исключения:
* Британские линкоры типа «Нельсон», построенные в межвоенный период, несли по паре 62-см подводных торпедных аппаратов. Британцы рассчитывали на новую двигательную технологию — применение в торпедах обогащенного кислородом воздуха — чтобы значительно увеличить скорость и дальность хода. Идея себя не так чтобы оправдала, дальность хода «обогащенных» торпед не превысила 18000 метров, и британцами более не повторялась (но, по иронии, «вдохновила» японцев на эксперименты с чистым кислородом).
* Немецкие линкоры типа «Шарнхорст» и линкор «Тирпиц» были в ходе Второй Мировой Войны оснащены надводными торпедными аппаратами, снятыми с легких крейсеров. Это было сделано в связи с планами использовать немецкие линкоры как надводные рейдеры: торпеды казались более эффективным средством добивания встреченных торговых судов, чем артиллерийский огонь. Идея себя не оправдала, так как ко времени данной модернизации, немецкие линкоры рейдерствовать практически перестали.
Единственным — вероятным! — случаем эффективного использования торпед линейным кораблем был запуск с британского линкора «Родни» по немецкому линкору «Бисмарк». По имеющимся данным, «Родни» выпустил две (или три) торпеды почти вплотную, одна из которых возможно попала в цель. Следует отметить, что «Бисмарк» к этому моменту был полностью выведен из строя и неподвижен, и торпедная атака имела целью просто добить корабль
Подводя итог вышесказанному — торпедные аппараты на линейных кораблях не были какой-то причудой инженеров, а вполне осмысленным ответом на недостатки артиллерии и сомнения в эффективности артиллерийского огня на дальней дистанции. По мере роста дальности и эффективности морской артиллерии, роль торпедных аппаратов постепенно снижалась, но до тех пор, пока соотношение эффективной дальности артиллерии и торпед сохранялось примерно как 2:1, полный отказ от торпед представлялся нерациональным.
Исчезновение торпедных аппаратов с линейных кораблей после Первой Мировой связано же не с «осознанием ошибок», а с изменившимися условиями ведения боя. Дальность эффективного огня артиллерии возросла до такой степени, что торпедное оружие просто не могло уже за ней эффективно угнаться (если дальность хода торпед еще можно было подтянуть, то скорость существенно улучшить не получалось). Сами же торпедные аппараты оказались структурной уязвимостью в подводной защите линейных кораблей, и риски от их наличия превосходили выгоды.
Источник: fonzeppelin.livejournal.com
Самое интересное в истории Российского флота
Достоверное описание памятных, интересных и ярких событий в истории Российского флота и восстановление знаний о делах наших предков.
На главную страницу блога » Оружие » Торпедное оружие России
Торпедное оружие России
И.Ф. Александровский
Фото ИРЛИ РАН
14 января 1878 года — первое в мире успешное применение торпеды. Это произошло благодаря таланту, настойчивости и энтузиазму тогда еще лейтенанта С.О. Макарова. Однако мало кто знает, что не только в применении, но и в создании этого оружия приоритет тоже принадлежит России. Наш талантливый изобретатель И.Ф.
Александровский представил на рассмотрение Морского министерства проект создания торпеды на целый год раньше, чем запатентовал свое изобретение Р. Уайтхед.
После этого началась очень упорная и полная драматизма борьба за то, чьи торпеды поступят на вооружение российского флота. Мы уже привыкли к тому, что в России в подобных случаях приходилось бороться с беспросветной чиновничьей бюрократией и полным непониманием во властных кругах. Парадоксально, но на этот раз все было совсем иначе.
Александровского поддерживал управляющий Морским министерством Н.К. Краббе и целый ряд видных русских адмиралов. Однако против него выступало время и технологическая отсталость России.
Первые отечественные проекты торпед
В средине 80-х годов XIX века на Черном море сложилась крайне опасная для России обстановка. Надвигалась новая война с Турцией (1877-1878 гг.). К тому времени турецкий флот имел 13 броненосцев и много других современных бронированных кораблей, построенных в Англии и Франции. Россия могла противопоставить этому всего два броненосца береговой обороны («поповки») и несколько слабо вооруженных пароходов (об их подвигах в этой войне читайте здесь ). Необходимо было срочно найти действенные средства для борьбы с сильным флотом потенциального противника. В этих условиях руководство морского ведомства решило обратить внимание на уже около 10 лет лежавшие «под сукном» предложения русских новаторов об использовании минных катеров и нового вида оружия — торпед, которые к тому времени стали поступать на вооружение флотов основных морских держав мира.
В 1865 году талантливый русский изобретатель И.Ф. Александровский представил в Морское министерство проект «самодвижущегося торпедо». Тогда проект был признан преждевременным. Однако Александровский продолжал работу над ним одновременно с разработкой проекта подводной лодки как основного носителя этого оружия.
В 1868 году он представил на рассмотрение Морского министерства второй проект торпеды. На этот раз ему разрешили построить образец за свой счет с последующей оплатой министерством понесенных изобретателем расходов. К началу 1874 года вручную в частной слесарной мастерской (как сейчас говорят — в гараже и на коленке) были изготовлены две торпеды. Их испытания подтвердили принципиальную возможность создания такого оружия, но низкое качество изготовления образцов не позволяло использовать их практически. Торпеда Александровского была тяжела, громоздка и тихоходна.
Торпеда Александровского.
Торпеда Уайтхеда
В те годы над созданием самодвижущихся мин активно работали и в других странах, прежде всего, в Австрии. Первый в этой стране проект торпеды был создан неизвестным автором, после смерти, которого дело перешло к капитану австрийского флота М. Луппису. В 1864 году была изготовлена действующая модель торпеды, но ее доработка шла плохо.
В 1864 году к проекту подключился англичанин Р. Уайтхед, который имел хорошее инженерное образование и небольшой, но хорошо оснащенный механический завод в австрийском портовом городе Фиуме. В 1866 году, на год позже Александровского, Р. Уайтхед делает заявку на свое изобретение. Сначала он продал свою торпеду Австрии, затем Англии, Франции и ряду других государств, а в 1873 году усовершенствованный вариант торпеды был предложен России.
К 1874 году торпеда Уайтхеда, несмотря на значительно меньшие габариты, чем у И.Ф. Александровского, обладала почти вдвое большей скоростью. Не считаться с этим было нельзя. Морское министерство поручает И.Ф. Александровскому до 15 марта 1875 года разработать новый проект торпеды.
Изготовление образца на этот раз поручается слесарной мастерской в Новом Адмиралтействе. Между тем неизбежность войны с Турцией становилась все более очевидной. Вопрос о приобретении торпед надо было решать срочно, ведь после закупки их надо было поставить на флот, приспособить корабли для стрельбы ими, обучить личный состав и отработать тактику применения. Управляющий Морским министерством адмирал Н.К. Краббе, и другие специалисты выступали за закупку торпед Александровского, хотя их испытания затягивались, а результаты совсем не радовали.
Торпеда Уайтхеда.
Вынужденное решение в пользу иностранца
Дело передали в специальный комитет, состоявший из наиболее авторитетных специалистов в области военно-морских вооружений. Его члены однозначно выступили за скорейшую покупку торпеды Уайтхеда. Их главным аргументом было то, что торпеда Уайтхеда уже готова, ее можно быстро купить и приступить к освоению на кораблях флота.
Таким образом, в 1876 году был подписан контракт на поставку в течение двух лет 100 торпед Уайтхеда. Россия стала шестым государством, обладателем этого грозного оружия. Александровский входил в состав комиссии, которая ездила в Австрию для заключения контракта. Сразу же в Кронштадте и Николаеве были созданы мастерские для производства нового оружия.
Первая отечественная боевая торпеда была изготовлена по образцу австрийской в Кронштадтских мастерских осенью 1878 года. Она полностью соответствовала техническим требованиям и была в полтора раза дешевле австрийской. Интересно, что и в области морских мин Россия тоже была первой Читайте подробнее .
Австрийские торпеды были дорогими, начальство их берегло, поэтому получить их даже для боевого применения было очень трудно. Еще в 1876 году лейтенант С.О. Макаров предложил использовать минные катера для атаки крупных кораблей противника. С началом войны этот проект был реализован.
Макарову выделили пароход «Великий князь Константин», который переоборудовали для транспортировки четырех паровых катеров, вооруженных шестовыми минами. Применяя такие мины, надо было подходить к неприятельскому кораблю вплотную. Понятно, что такая операция была крайне опасной, а главное, малоэффективной. Затем Макаров разработал буксируемую мину — крылатку.
Операции с минными катерами позволили Макарову и его сподвижникам добиться значительных успехов. О первой боевой победе с использованием шестовых мин читайте в статье «Подвиг Дубасова» . Однако было ясно, что шестовые и буксируемые мины не имеют будущего.
Первый успех торпедного оружия
Появление торпед изменило ситуацию коренным образом. Макаров был готов к немедленному применению их на своих катерах, но начальство отказалось выдать ему даже 4 торпеды. Тогда Макаров направил срочную телеграмму в Морское министерство. Только после прямого указания из Петербурга 4 торпеды были получены.
Первая торпедная атака турецкого корабля была произведена ночью с 16 на 17 декабря 1877 года. Минные катера «Чесма» и «Синоп» выпустили две торпеды по турецкому броненосцу «Махмудие», однако торпеды прошли мимо цели. У Макарова оставалось только две торпеды. Ему нужно было добиться боевого успеха, чтобы на практике доказать перспективность своей идеи минных, теперь уже торпедных, катеров.
В ночь на 14 января 1878 года на Батумском рейде те же катера «Чесма» и «Синоп» атаковали сторожевой турецкий пароход «Интибах». На этот раз обе торпеды попали в цель. Пароход лег на правый борт и быстро погрузился на дно. Эта операция вошла в историю военно-морского искусства как первая в мире успешная торпедная атака, обеспечившая потопление вражеского корабля. Одновременно она стала последней морской операцией этой войны, в которой Черноморский флот добился целого ряда блестящих побед над гораздо более сильным турецким флотом.
Развитие торпедного оружия и судьба Александровского
После войны в России было налажено серийное заводское производство торпед, а также начались планомерные работы по их усовершенствованию. Вскоре торпеды стали основным оружием миноносцев и эсминцев, подводных лодок, торпедных катеров. (Читайте о создании первых торпедных катеров специальной постройки). Значительный прогресс был достигнут в конструкции этого оружия. В целом, наша страна всегда была на уровне мировых достижений в этой области.
А вот судьба И.Ф. Александровского, как одного из наиболее деятельных энтузиастов создания торпедного оружия и подводных лодок, сложилась трагически. Последние годы его жизни оказались весьма трудными. В 1881 году он был уволен из Морского технического комитета с полным прекращением выплаты жалования.
Хлопоты о назначении пенсии ни к чему не привели, и материальное положение семьи стало крайне тяжелым. Престарелый изобретатель, отдавший отечественному флоту не только лучшие годы своей жизни, здоровье и силы, но практически и все свое состояние, остался без средств к существованию. В 1893 году он тяжело заболел и, будучи практически на последней стадии бедности, был помещен в городскую богадельню, где и умер.
При написании статьи были использованы следующие материалы.
К сожалению, судьба Александровского далеко не уникальна. Ее разделили многие наши одаренные изобретатели и новаторы, искреннее и бескорыстное стремление которых послужить на благо нашей страны не нашло должного понимания и поддержки со стороны властей. Думаю, что и сейчас такие случаи совсем не редкость. Если Вам известны такие примеры, Расскажите о них в комментариях. Это будет интересно всем!
Источник: korvet2.ru