Вопрос 2: [Раздатка — белый вытянутый прямоугольник.]
На розданном вам материале написано: «We must secure the existence of our people and a future for white children». Это выражение автор вопроса назвал ИМ. Надеюсь, вы сможете выделить правильный ответ, состоящий из двух слов, и назовете ЕГО.
Ответ: Белый тезис.
Комментарий: Белый Тезис из романа «Понедельник начинается в субботу» — некая неизвестная вещь, про которую никто ничего не знает: «Упоминание о Белом Тезисе встречалось только в дневниках Бен Бецалеля. Бен Бецалель якобы выделил Белый Тезис как побочный продукт какой-то алхимической реакции и, не имея времени заниматься такой мелочью, вмонтировал его в качестве подсобного элемента в какой-то свой прибор». На розданном вам материале находятся слова Дэвида Лэйна, известного борца за сохранение чистоты белой расы, напечатанные белым шрифтом.
Источник(и):
1. http://ru.wikipedia.org/wiki/14/88
2. http://www.litra.ru/fullwork/get/woid/00524031225010408853/page/6/
Белый — это элегантно
Результат: 7/41
Источник: db.chgk.info
Белый тезис что это
OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким
Январь 2006
Уважаемый Борис Натанович, я, жена и дочь Ваши почитатели. Несколько лет назад мы были на спектакле в Театре на Малой Бронной – «Жиды города Питера». Нам постановка (как и сам оригинал) очень понравился. А что Вы сами скажете о спектакле?
Александр
Москва, Россия — 01/26/06 17:33:16 MSK
Я не люблю театр и не был там, наверное, лет пятьдесят. Так что ничего о постановке «Жидов» сказать не могу. По отзывам знакомых, получилось недурно. Я, разумеется, этому рад, но вообще-то пьеса, честно говоря, писалась не для постановки, – мы никак не ожидали, что у нее возникнет своя сценическая история да еще такая сравнительно богатая.
Уважаемый Борис Натанович!
В одном из ответов Вы писали о невозможности создания общества, описанного в романе ПXXIIВ.
У меня вопрос: не является ли такое общество единственно приемлемым для того, чтобы выжить на нашей планете? (Я имею в виду, смогут ли современные режимы справиться с наркоманией, терроризмом, загрязнением среды?)
Голохвастова Елена
Самара, Россия — 01/26/06 17:33:41 MSK
Откровенно говоря, я думаю, что человечество вполне способно жить и даже прогрессировать в самых неблагоприятных для себя условиях. Очень устойчивая и саморегулирующаяся система (тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!). Так что «выжить» – не проблема. Как «жить достойно» – вот задача всех задач, – благороднейшая, но вовсе не первостепенная, как показывает история.
Ув. Борис Натанович, что Вы скажете по поводу следующего утверждения:
«Кроме России, которую потеряли, есть еще Россия, которую просто никто не замечает. И это и есть современная Россия».
В контексте «Бессильных мира сего»?
Аграрная политика Белого движения
Не есть ли описанное в книге «бессилие» следствие такой «незаметности» и «не смотрения» в виевском, как у Гоголя, смысле?
Может быть эти «бессильные» просто опасаются сопричаститься от реальности «бесконечно малых» мира сего – этой оборотной (заземленной, замогильной) стороны жизни урбанистического мегасоциума?
В этом случае, верно, их «бессилие» есть еще одна разновидность струлдбругианского «бессмертия».
Или нет?
Что скажете? Ведь Учитель – он «смертию смерть поправый».
Абуталипов Р.Н.
Саратов, Россия — 01/26/06 17:33:54 MSK
Не уверен, что понял Вас правильно. Замечу, впрочем, что описанное С.Витицким «бессилие» есть в первую очередь следствие ни с чем не соразмерной огромности задачи. «Свинья жизни» – порождение всей предыдущей истории человечества, она непобедима, – по крайней мере, в обозримом будущем. И не потому даже непобедима, что так уж сверхмогуча, сколько потому, что победа над ней никому и ни для чего не нужна.
Уважаемый Борис Натанович!
Доброго Вам здоровья и времени суток! Давно меня интересовал вопрос – тот странный человек, который был «без лица» и шел, проваливаясь сквозь землю, которого Гаг увидел ночью – кто это был? Прогрессор? Или фантом – проверка Гага на предмет того, что он будет делать с подвернувшимся ему оружием? Ведь Драмба этой горы оружия не увидел. только микробов на ступеньках.
Максим Маслаков
Москва, Россия — 01/26/06 17:34:01 MSK
Авторы предлагают здесь читателю поиграть воображением. Любой непротиворечивый ответ на Ваши вопросы может считаться правильным. Для авторов главное было – описать впечатления Гага от «Дома чудес», испытать «упругость» его психики и, разумеется, зацепить воображение читателя.
Уважаемый БНС, здоровья Вам.
Вы как-то немногословно в КкП упоминаете, что старались «громких» знакомств не заводить. Но. Вы цитируете Галича, каким-то образом соотносились с Высоцким, работали с Тарковским, Германом и т.д.
Как справедливо сказал Изя, умных людей не так уж и много. К тому же им, видимо, претят всевозможные сборища-собиралища. Но. Величайшим наслаждением является, как я понимаю, возможность поговорить с умным человеком, попить с ним чаю, не знаю, водки.
Хотя «громкость» человека мало говорит о его уме, тем не менее, существуют фамилии «громких» питерцев, в уме которых сомневаться не приходится. Были ли Вы в каких-либо отношениях с Лихачевым, Жванецким, Юрским.
Александр
Новочебоксарск, Россия — 01/26/06 17:34:16 MSK
Ни с кем из названных замечательных людей я не знаком и даже не встречался. Я вообще человек по природе своей скорее нелюдимый. АНС был в этом смысле гораздо энергичнее, но и он, по-моему, ни с Лихачевым, ни со Жванецким, ни с Юрским знаком не был. Кстати, разве Жванецкий – питерец? По-моему, он скорее одессит.
Хотя, конечно, в Питере жил и работал довольно долго.
Здравствуйте, уважаемый Борис Натанович.
У меня к Вам, если позволите, два вопроса по «Хромой судьбе».
Вопрос первый.
Вы в «Комментариях к пройденному» пишете, что мокрецы – это наши потомки, пришельцы из будущего, пытающиеся изменить свою невеселую судьбу в нашем с Вами настоящем. Но тогда как быть с тем фактом, что некоторые из соотечественников Виктора Банева стали также мокрецами? Они-то не потомки, а самые что ни на есть современники.
Юрий Зибинский
Ростов-на-Дону, Россия — 01/26/06 17:34:27 MSK
А кто из «соотечественников» стал мокрецом? Что-то я не припоминаю. Может быть, Вы имеете в виду Зурзмансора? Но он просто очень давно живет в «настоящем» – один из первых «переселенцев» с двадцати-тридцатилетнм стажем.
Вопрос второй.
Прыщавый нигилист на встрече писателя Банева с местными вундеркиндами утверждает, что они – вундеркинды – будут строить свой новый мир, не трогая при этом мир старый. Однако на деле происходит иначе: мокрецы изгоняют жителей из их собственного города. Значит, все-таки не получилось, как хотели? Значит, все-таки, старый мир помешал?
Юрий Зибинский
Ростов-на-Дону, Россия — 01/26/06 17:34:52 MSK
Старый мир скорее просто испугался. Никто его не гнал, не угрожал ему, не стремился навредить. «Не трогал». Просто стало невыносимо страшно и невозможно здесь жить дальше. Мокрецы не стремятся разрушить (завоевать) старый мир, но и спокойного житья ему они не обещают.
Уважаемый Борис Натанович!
Мой вопрос не совсем обычный.
Представьте себе, что Вы написали «Солярис» Станислава Лема в антураже мира вашего «Полдня».
Будет ли какая-то принципиальная разница в сюжете, если в «зеркало» Океана Соляриса заглянут люди «Полдня», такие, как, скажем, Горбовский? Или же им придется пережить то же самое, что и Кельвину, Снауту и Сарториусу?
Анатолий
Наария, Израиль — 01/26/06 17:34:56 MSK
Это хороший вопрос! Но ответить на него сколько-нибудь конкретно я бы не взялся. Конечно, темные уголки подсознания есть и у людей Полудня тоже, но, полагаю, живут там совсем другие «существа», а какие именно. Любопытная психологическая задача, бесспорно. Но, все-таки, не тема для романа. «Выдумать можно все, но не психологию». Это сказал, кажется, Лев Толстой.
Психология людей Полудня доступна нам лишь постольку-поскольку, самым поверхностным образом, на уровне сознания, а копать вглубь я бы не рискнул, мне это явно не по силам.
Уважаемый Борис Натанович!
В основной идее «Подробностей жизни Никиты Воронцова» (жизнь – временная петля) заметно сходство с мыслями известного философа-мистика П.Д.Успенского.
Он как-то повлиял на авторов, или это опять же пример «параллельного мышления»?
Fox
Энск, Россия — 01/26/06 17:35:05 MSK
Безусловно, это названная Вами параллельность. Успенского мы не читали и не знали. Да и зачем? Сама по себе идея лежит на поверхности.
Уважаемый Борис Натанович!
Давно не дает покоя вопрос: что же такое Белый Тезис и кто такой Бен Бецалель?
Василяна
Новосибирск, Россия — 01/26/06 17:35:33 MSK
Белый Тезис – выдумка авторов, не имеющая реального прообраза, некая магическая истина, или парадигма, или методология. Бен же Бецалель – легендарный алхимик, изобретатель первого робота. Все, что авторы о нем знают, изложено в «Комментариях» А.Привалова (см.).
Уважаемый Борис Натанович, книга Сталкер более всего нравилась и нравится мне с самого детства. А что вы брали за прообраз такой штуки, как рачий глаз? Не объясните в 2-х словах, что это такое?
Oleg
Нарва, Эстония — 01/26/06 17:35:47 MSK
Это все – игры воображения. Придумывайте сами все, что Вам покажется интересным. Успеха!
Источник: www.rusf.ru
Белый Тезис (Научный метод)
Название: Белый Тезис (Научный метод)[/b]
Название фан-дома: А. и Б Стругацкие «Понедельник начинается в субботу»
Цитата: Поверьте, нет ничего более неестественного, чем банальность (Артур Конан Дойль «Приключения Шерлока Холмса»)
Автор фанфика: —
Бета: +
Жанр: юмор, фэнтези, соцреализм
Рейтинг: R
Пейринг: Корнеев / Диван
Саммари: какое саммари?! Диван.
«У меня есть две фазы, мама…»
Практически русская народная песня. БГ, короче.
Витька сосредоточенно прикрыл глаза, на секунду застыл, а затем со всей силы ударился затылком об стену. За стеной что-то жалобно звякнуло, а затем послышался перестук осыпающихся предметов. Перед закрытыми веками заплясали красные звезды, но особого просветления в мозгах Корнеева не последовало. Зато последовал стук в дверь.
— У тебя все в порядке?
В небольшую приоткрытую щель осторожно просунулась русая всклокоченная голова с очками в тяжелой оправе на носу. Остальные части тела предусмотрительный визитер оставил в коридоре, наученный горьким опытом. Витька медитативно молчал, пытаясь сообразить, случилось у него сотрясение мозга или нет за неимением последнего.
— Ньютон об дерево головой не бился, на него яблоко само упало, — произнес вошедший (ну или заглянувший), оценив обстановку.
— Привалов, ты примат, — не открывая глаз, ответил Витька. — Во-первых, история умалчивает, бился или не бился, а во-вторых, он этот закон вообще у Гука украл, так что не ровняй меня с этим жуликом. И дешевым выпендрежником.
Дверь приоткрылась немного больше, продемонстрировав находящееся в коридоре худющее тело, одетое в джинсы и свитер.
— Слушай, Корнеев, — задушевным тоном предложил пришедший. – Может, передохнешь? Или пообедать в столовку сходим. Ты когда, вообще, обедал? У меня задача досчитается через полчасика, сходили бы вместе, поболтали с ребятами…
— Сашка, отвали, — все так же с закрытыми глазами ответил Витька, не меняя позы. Он сидел по-портновски на старом диване, спиной прислонившись к стене, общей и для его лаборатории, и для вычислительного центра, откуда пришел Привалов.
— У меня от твоих ударов стопки перфокарт на пол падают, — тон очкарика изменился и стал напряженным. – А когда ты свой «транслятор» включаешь на полную мощность, вообще все вырубает. Третий день не могу Ойре-Ойре диссипативную функцию посчитать…
Звезды закончились, всполохи исчезли, и перед закрытыми веками установилась светящаяся темнота. В мозгах что-то щелкнуло.
— Третий день? Я на полную мощность за это время врубал только дважды. Ну, когда ты очки в темноте разбил, а второй раз сюда все прибежали во главе с директором и в приказном порядке потребовали диван отдать. Так ведь электричество давали минут через десять оба раза…
Силовой кабель и на вычислительный центр, и на данную комнату был общий, что и приводило к сбою работы «Алдана», когда Корнеев ставил свои энергоемкие опыты.
— Витька, только за вчерашний день у меня все вылетало четыре раза, аккурат каждые два часа.
— Не может быть! Ты часом реальности не перепутал? Общаешься с компьютером, совсем уже…
— Корнеев, не груби, — огрызнулся Сашка. – Ничего я не перепутал. Третий день все вылетает, то каждые два часа, а то еще чаще. Просто Камноедов на два дня в филиал уезжал, вот и включали рубильник своими силами.
— Чушь! Сами что-то делаете с Хунтой, а потом на меня валите, — не открывая глаз, заявил Витька. Выражение его лица стало напоминать Будду, достигшего просветления.
— Ничего мы последнее время не делали! – обиделся Привалов. – А-а-а, ну тебя! – он взмахнул рукой и ушел, хлопнув дверью.
Корнеев не шевелился. Он дождался, пока затихнут в коридоре шаги заведующего вычислительным центром, и только потом чуть приоткрыл глаза и тихо произнес:
— Привалов, ты гений!
Дальнейшее напоминало перемещение урагана по очень ограниченной территории. Витька носился по комнате, собирая какие-то кабели, приборы и соединяя их между собой. Наконец он застыл, погипнотизировал глазами дверь, прислушался к шагам в коридоре, а затем кинулся к дивану и с шумным выдохом поставил его на попа. Диван немного поколебался, но застыл.
А Корнеев подошел к стене, общей с вычислительным центром, приложился к ней ухом и воткнул последнюю вилку в розетку. За стенкой секунд пять было тихо, и выражение Витькиного лица плавно сменилось от «в ожидании триумфа» к полному разочарованию. В конце концов, именно в этом положении диван оказывался вчера каждые два часа, когда вырубался свет. Неужели он ошибся, и это не важно?
Вдруг за стеной раздался какой-то невнятный возглас, после — комментарии к ситуации на общепонятном языке, а затем какая-то специфическая компьютерная абракадабра, вероятно, диктующая список действий в аварийной ситуации. Подчиняясь легкому движению Витькиной руки, диван со страшным грохотом рухнул на пол.
Выдергивая вилку из розетки, маг одновременно придвинул диван (его, четырехлапого двуспального монстра) к двери. Лицо Корнеева светилось от восторга, только рассмотреть это было непросто. В комнате теплились две свечи, и те пытались все время погаснуть. Лампочки перегорели давно, а идти просить новые Витька не хотел.
Модест Матвеевич тут же потребовал бы обратно диван, а такой обмен являлся совершенно неприемлемым. Нарываться на проблемы Корнеев не хотел. Но, кажется, они все-таки назревали.
В дверь раздался стук.
— Только говорить ты будешь, — послышался приглушенный голос Привалова.
— Почему я?! – в ответившем Корнеев опознал Эдика Амперяна, который произносил слова с небольшим акцентом.
— Потому что ты у нас вежливый и интеллигентный.
— Ага, — согласился Эдик. – Я его сейчас вежливо и интеллигентно в порошок сотру. И над полигоном развею.
— Вот-вот, — поддержал его Привалов. — А представляешь, что я с ним сейчас сделаю?
Дверь попытались открыть.
— Корнеев, ты что творишь?! ……. – вежливо произнес Эдик. — Мне срочно кривую асимптот к Берлинской конференции рассчитать нужно, а из-за тебя опять компьютер слетел!
Витька злобно захихикал, плотнее придвинул диван к двери и для верности уселся сверху. Учитывая совокупный вес Витьки и дивана, попасть в комнату теперь можно было только с помощью средневекового тарана.
— А если джинном? – предложил спокойный Эдик. Витька слегка напрягся. После такого от института камня на камне не останется, но больше всего беспокоило то, что до него тогда можно будет добраться. И вывезти диван в музей. А он еще с ним не закончил, более того, только начал.
Ведь если все действительно так, и диван дает полную мощность, выбивающую предохранители в вычислительном центре в положении на попа, то необходимо замерять потоки энергии в зависимости от геометрии дивана в пространстве. Сейчас следует определить фазы луны, геомагнитное излучение гиперполя, температуру и влажность воздуха. Полная механическая энергия, скорее всего, не изменится, хотя диссипацию надо учитывать, но потенциальная точно будет расти. Сладкие мысли о дальнейшем исследовании, которое принесет всемирную славу (хотя бы и посмертную), прервал голос Сашки Привалова:
— Ты хочешь, чтобы Модест и нас с тобой убил? Давай еще раз, вместе!
На дверь поднажали, но диван был тяжелый, и она не открылась.
— Ну его к … Пойдем предохранители менять.
Корнеев не разобрал, кто из ребят произнес последнюю фразу, но после нее в коридоре послышались удаляющиеся шаги, и он смог вздохнуть спокойно.
Витька спустил с дивана ноги и одернул свитер. Надо было составлять план исследований, сначала с использованием имеющихся приборов, потом – выбивать необходимое оборудование у завхоза. В комнате одиноко мерцала последняя оставшаяся свеча, вторая как-то незаметно погасла. И в этой темноте Витьку неожиданно прошиб холодный пот. Он увидел на полу рядом с диваном какое-то белое пятнышко.
Сначала Корнеев как настоящий ученый сильно зажмурился и посмотрел еще раз. Перед глазами поплыли от напряжения круги, но белая точка никуда не исчезла.
«Может, пыль?» — попытался успокоить себя Витька, хотя уже начинал догадываться, что это такое. Затем он надавил пальцем на правый глаз (верное средство от сглаза), потом на левый (на всякий случай), а затем на оба сразу. Корнеев временно ослеп, но и после того как ему удалось проморгаться, пятнышко никуда не исчезло.
— Не может быть… — прошептал он, вставая на колени и наклоняясь к полу. – Неужели все так просто?
Конечно, Витька понимал, что название «Белый Тезис» было дано неспроста, но что это действительно окажется чем-то белым, как-то не приходило ему в голову.
— Как банально… — простонал он. – Так не бывает!
Витька на четвереньках подполз поближе, надеясь, что мифический, да что уж там, легендарный Тезис никуда не исчезнет. Он действительно остался на месте и даже обрел некоторые вполне конкретные формы при увеличении (в смысле, когда Корнеев подполз поближе и практически уткнулся в него носом). Он оказался по форме ближе к небольшому, чуть замятому кубику, из которого в одну сторону выдавалось три крошечных сморщенных конуса. При ближайшем рассмотрении, насколько позволяло освещение, конечно, оказалось, что он не совсем белый, а, скорее, желтоватый и с темным пятнышком с одной стороны.
— Так просто! И это искали столько столетий! – прошептал Витька. – Я всегда знал, что он спрятал его в диване! Какой умница!
К чему относилась последняя фраза, было не совсем понятно: то ли к Тезису, то ли к дивану, то ли к самому Виктору Корнееву, большому ученому. Возможно, она вообще относилась к создателю Тезиса и дивана-транслятора Бен Бецалелю. И если честно, то именно Витька никогда не верил в существование Тезиса, используя данный предмет мебели исключительно в качестве прибора.
Нашарив рукой на столе автомобильный фонарь, Корнеев направил луч прямо на Белый Тезис, с ужасом ожидая, что тот медленно, но верно растворится. Ничего не исчезло. Более того, попривыкнув к яркому свету после свечи, глаза как следует сфокусировались и заставили мозг впасть в ступор. Это ЧТО? Белый Тезис? Лежащее на полу больше всего напоминало старый и усохший молочный зуб.
На всякий случай Витька обвел фонарем окружающее пространство: пыли нигде не было, только у плинтуса одиноко виднелся карандаш, скатившийся со стола, когда Корнеев ронял диван. Уборщицы приходили ежедневно, и предположение, что зуб лежит здесь давно, пришлось отмести. К тому же не валялся же он вот так, посреди комнаты, и до сих пор никем не был замечен?
Разочарование накатило глухой волной. Витька уселся на пол и с тоской и ненавистью уставился на белеющий зуб. Откуда же ты взялся?
Он обполз диван со всех сторон и обнаружил, что с одной стороны у того отвалилась пара обойных гвоздей и отошла обивка. Подковырнув пальцем, Витька нащупал внутри конский волос и зацепился за острый край пружины. Выругавшись и прикусив раненую конечность, он уселся на пол. Рядом с его лицом оказалась медная табличка: «Инвентарный номер одиннадцать двадцать три, поступил в 1968 году из Хххххх».
Он вспомнил, как мама, укладывая его спать, говорила: «Вот положим зуб под подушку, и мышка его ночью унесет к себе. А у тебя новый вырастет, лучше прежнего!»
Позвонить домой, что ли, и спросить, какой у него в детстве был диван?
У двери послышались четкие шаги, и в нее трижды аккуратно постучали.
— Корнеев, откройте немедленно! – прозвучал голос Модеста Матвеевича. Ручка в двери заходила ходуном, но диван стоял плотно, и попасть в комнату не представлялось возможным. В коридоре характерно зашаркали подшитые кожей валенки:
— Там он, там, — грассирующе проворковал профессор Амвросий Амбруазович Выбегалло. – Кель сетуасьен! («Ну и дела!» якобы фр.) У меня научный эксперимент мирового значения и света нет, а он тут, знаете ли, эта, опять…
— Корнеев, на вас все жалуются. Прекратите хулиганить и немедленно верните диван в хранилище. Это же музейный экспонат! Если вы еще раз вырубите в вычислительном центре электричество, я на вас напишу докладную директору.
— Вот-вот, жалобу коллективную! А мы подпишем! Компрене ву? («Понимаете?» якобы фр.)
— Пишите, пишите, займитесь любимым делом, — пробормотал Витька, обхватив голову обеими руками. У него начиналась депрессия.
Пыхтя от натуги, Витька снова поставил диван на бок и собрал цепочку из приборов и кабелей. Воткнул последнюю вилку в розетку и приложился ухом к стене. Было тихо. Корнеев ждал пять секунд, десять, двадцать. Ничего не происходило.
Привычным движением он с диким грохотом опрокинул диван на пол, придвинул его к стене и уселся сверху. Неужели из-за какого-то молочного зуба, как-то провалившегося под обивку дивана, тот и давал максимальное напряжение, от которого вырубало пробки? В голове было пусто, никаких идей, за дверью в коридоре тоже стояла тишина. Витька немного подумал, уселся на диван спиной к стене и закрыл глаза. В конце концов, ему всегда лучше думалось в экстремальных условиях.
А затем со всей силы ударился затылком об стену.
Для тех, кто не в теме:
Корнеев, Виктор Павлович – магистр, старший научный сотрудник, фанатик науки и дивана-транслятора.
Камноедов, Модест Матвеевич – зам. директора по АХЧ.
Выбегалло, Амвросий Амбруазович – профессор, автор теории Абсолютного счастья, заведующий отделом.
Привалов, Александр – младший научный сотрудник, заведующий ВЦ.
Роман Ойра-Ойра – старший научный сотрудник, большая умница.
Эдик Амперян – младший научный сотрудник, интеллигент.
Джинн – ну, это понятно.
Бецалель, Лев Бен – известный средневековый маг, придворный алхимик императора Рудольфа II, создатель Белого Тезиса, естественно!
Белый Тезис – читайте научную литературу, господа! (Например, см. А. и Б.Стругацких «Понедельник начинается в субботу»)
Диссипативная функция, кривая асимптот и т.п. – третий курс вышмата и матфизики матмеха. Всего-то! Внимание! Фазы луны, гиперполе и трансгрессия к данному курсу не относятся!
Действие происходит в НИИ ЧАВО, г. Соловец.
А про диван разговор особый…
Мне нравится
Источник: twilightrussia.ru
Так ли уж необходимо знать, что такое Белый тезис,
«Белый Тезис – выдумка авторов, не имеющая реального прообраза, некая магическая истина, или парадигма, или методология.» —— OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким.
Упоминание о Белом Тезисе встречалось только в дневниках Бен Бецалеля. Бен Бецалель якобы выделил Белый Тезис как побочный продукт какой-то алхимической реакции и, не имея времени заниматься такой мелочью, вмонтировал его в качестве подсобного элемента в какой-то свой прибор. В одном из последних мемуаров, написанных уже в темнице, Бен Бецалель сообщал: «И можете вы себе представить? Тот Белый Тезис не оправдал-таки моих надежд, не оправдал. И когда я сообразил, какая от него могла быть польза — я говорю о счастье для всех людей, сколько их есть, — я уже забыл, куда же я его вмонтировал».
Да, да это понятно!
И авторское отношение проглядывает: и к счастью не вполне представимому, да и к самому Белому тезису — ирония.
А как думаете Вы: есть ли, или может быть некая истина, назовём её Белым Тезисом, который может осчастливить не вполне представимым счастьем, вот только тонкость небольшая — каждого из людей или же всё человечество?
P/S Спасибо за ответ!
Я одно время верил в коммунизм: «От каждого по способностям — каждому по потребностям». Тезис звучит красиво, но как его выполнить?
Источник: incognita-ju.livejournal.com